В погоне за мечтой

Вот шел Вик, пытаясь что-то объяснить Чипу. Не знаю, что конкретно, но судя по отпечатку эмоций на его лице, можно сказать, что Вик решил поумничать. Его лицо напомнило мне одну историю, как мой бывший одноклассник, окончив первый курс, пришел школу и решил блеснуть своим умом перед старшеклассниками. У него это, естественно, получилось, но его лицо до сих пор не оставляет меня в покое. Такое же лицо было и у Вика. Чип же в свою очередь сделал незаинтересованное лицо и просто прощупывал дорогу впереди отряда, не обращая внимания на Вика. Думается мне, что самый умный здесь Чип. Даже нет, не так. У него, как у сталкера, большой потенциал, уж я-то могу точно это утверждать. Если Чип решит стать сталкером, уверен, он здесь не пропадет – походит в учениках у кого-нибудь нормального сталкера, приноровится и через полгода-год будет ничуть не хуже, чем я.

Если честно, очень удивился, не обнаружив на лице Юли ни одной эмоции. Ни тебе радости, ни страха, ни печали. Она была крайне сосредоточена, серьезна, как отличник на экзамене. Глаза напоминали выглядывавшие из бойниц ДОТа стволы автоматов. Кстати, насчет автоматов, ее оружие было готово всадить все тридцать пуль в живую плоть, да и неживую тоже, стоит только Юле выдавить слабину курка.

Цыган и Торопыга меня не особенно заинтересовали – обычные лица, на которых читались усталость и отрешенность. Вроде ничего особенного, но, когда я проходил мимо Торопыги, заметил что-то необычное в его взгляде и решил посмотреть поближе. С минуту я глядел, ничего не видя, и начало казаться, что мне просто показалось, я всего лишь переволновался, но вдруг в голове возник голос: «Айс, спасите!». Я как стоял, так и впал в ступор. «Все, Айс, поехала твоя крыша, уже мерещится всякая чертовщина», – подумал я. Посмотрев снова в глаза Торопыге, ничего странного не произошло: голосов в голове не возникло, а ребята как стояли, так и продолжали стоять. «Айс!», – снова прозвучал голос. Теперь стало понятно, кому он принадлежит – это оказался голос Торопыги. Не знаю, как он смог со мной связаться, но это было, откровенно говоря, чудо. Крутившись некоторое время вокруг него, я понял, что непосредственный контакт происходит, если смотреть ему в глаза. Тем более, так кажется, что он на самом деле со мной говорит – я его спрашиваю вслух, а он «отвечает» глазами. При этом я как-то принимаю его мозговые импульсы. В общем, странная какая-то ситуация, но ничего не поделаешь, придется искать способ, как помочь ребятам, да и самому следует выбираться.

– Торопыга, что происходит? Почему ты и ребята зависли на месте? И почему один только ты смог связаться со мной? – Спросил я у единственного оставшегося здесь человека, который сохранил разум, если не считать меня. Торопыга «говорил» много и при этом быстро, поэтому я понял очень мало – хоть и удалось связаться с одним из ребят, но общаться таким образом оказалось очень сложно. Из тех кусочков и обрывков, которые мне удалось разобрать, получалось вот что. Шел отряд себе, шел, Вик и Чип неплохо справлялись с ролью проводников, но блондин все время о чем-то болтал. Ничего не предвещало беды, как вдруг накатила волна панического страха, но отряд и дальше продолжал двигаться.

– Через мгновение я вырубился, – «произнес» Торопыга. – Когда я пришел в себя, увидел, что вы внимательно смотрите на Юлю. Я хотел было сказать вам, что что-то случилось, но не смог. А когда вы уже почти прошли возле меня, я так испугался, что неожиданно вскрикнул. Тут-то вы обратили на меня внимание. – За дословность перевода не ручаюсь, но это все, что я понял.

– А почему ты остался более-менее в сознании, а твои друзья нет? – Спросил я вполне логичный вопрос.

– Не знаю.

– Ну а что ты делал, перед тем как отключиться?

– Ничего особенного: следовал за Виком и Чипом и наблюдал за дорогой.

Что-то здесь не так: хоть Торопыгу я знаю меньше недели, но чтобы он спокойно шел в отряде, ничего не спросив или никуда не наступив, быть такого не может.

– Ты давай не юли, рассказывай все, как было, – строго потребовал я.

– Только этим и больше ничем, – ответил Торопыга. Даже не понятно, врет он или говорит правду.

– Ты что, не хочешь спасти своих друзей? – Воспользовался я последним оружием из своего арсенала – дать Торопыге право выбора между друзьями и сохранением секрета.

– Хочу.

– Тогда рассказывай.

Он долго молчал, и я уж было решил, что сеанс связи окончен, но оказалось, что Торопыга просто набирался смелости.

– В общем, не наблюдал я за дорогой, а смотрел на фотографию. Потом, правда, убрал, как раз перед тем, как отключился.

– На какую фотографию? – Не понял я.

– На фотографию моей девушки. Я взял ее с собой, чтобы знать, что я обязан выжить и вернутся обратно домой, к любимой.

– Все ясно с тобой. – Ох уж эти романтики, лучше бы думали, как выжить, а не как вернутся, если говорить словами Торопыги. Хотя вероятно это и помогло сохранить ему разум. Так, стоп, вот же оно! – Торопыга, ты можешь ответить мне на один вопрос?

– Да, конечно.