В погоне за миражами

Каприс не сразу поняла смысл этих слов. Только спустя несколько мгновений до нее дошло, что врач решила, будто Куин умер. В ее взгляде явно читалось сострадание. Каприс открыла было рот, намереваясь рассеять ее заблуждение, но в последнюю секунду передумала. Во всех отношениях для тех, кто ее окружает, это было правдой. Куин умер.

— Сейчас для меня нет ничего важнее ребенка, — сказала она вместо этого и ничуть не покривила душой.

— Если вы волнуетесь по поводу вашего здоровья, можете успокоиться. Несмотря на токсикоз, вы в хорошем состоянии. Немного устали. Но я пропишу вам таблетки, которые снимут тошноту.

— Никаких таблеток! Я потерплю.

— Но они не…

— Это окончательное решение. Если мне придется лежать плашмя, пока токсикоз не пройдет сам собой, я буду лежать. Но никаких таблеток.

— Хорошо. — Врач чуть заметно улыбнулась. — Надеюсь, до этого не дойдет. Просто не требуйте от себя слишком много. Спите сколько хочется. Небольшие физические нагрузки. Вставайте медленно. Короче, обращайтесь с собой поласковее. — Она встала. — И регулярно мне показывайтесь. Следующий раз — через месяц.

Каприс поднялась и прошла с доктором до двери.

— Вы уверены, что я в полном порядке?

Та улыбнулась:

— На все сто процентов. А ребятишки — создания удивительно выносливые. Они берут свое. Это матерям приходится тяжело в такие моменты. Так что прекращайте тревожиться и начинайте строить планы. Подбирайте имена и все такое прочее…

Каприс кивнула. Она еще не могла улыбаться. Известие о даре, оставленном ей Куином, было еще слишком свежим, слишком удивительным. Она считала, что лишилась всего — и вдруг узнала, что у нее есть будущее. Не то, о котором она молила Бога, но такое, в котором будет нечто очень и очень для нее важное. Наследство Куина, его ребенок. Она вышла в приемную, ища взглядом Силк. В людном лифте обе молчали.

— Ну, что она сказала? — нетерпеливо вопросила Силк, как только они сели в машину.

Каприс повернулась всем телом, остро сознавая присутствие плода, уже сейчас набирающего от нее силу.

— Я беременна.

Силк изумленно заморгала глазами.

— Повтори-ка еще раз, — с трудом выговорила она спустя довольно долгое время.

— Я беременна! У меня ребенок от Куина. — Протянув руку, Каприс поймала пальцы Силк. — Порадуйся за меня. Я думала, что потеряла все, но теперь у меня есть так много!

Силк стиснула пальцы Каприс, потрясенная жаждой любви, отразившейся в ее взгляде. Недолгие недели, прожитые с Куином, изменили ее до неузнаваемости.

— Если ты хочешь этого ребенка, то я сделаю все, что смогу, чтобы тебе помочь, — честно сказала она. Немного помедлив, она решилась задать вопрос, сразу же пришедший ей в голову. — А как ты собираешься сообщить об этом Куину? Или не собираешься?

Каприс выпустила руку Силк и немного отодвинулась. Она еще не успела подумать о будущем. Однако вопрос Силк напомнил ей о необходимости продумать свои поступки. Что до нее одной, она готова была бы встретить любую опасность, грозившую Куину, только ради возможности пробыть рядом с ним еще один день. Но его ребенком, живым наследством любимого ею человека, она рисковать не может. В это мгновение Каприс поняла полную меру преданности Куина. Он отпустил ее ради нее самой. И ради их ребенка она должна поступить так же.

— Я ничего ему не скажу. Он захочет быть с нами обоими. — Она подняла голову и посмотрела на Силк, которая явно не поняла смысла ее слов. — Я не могу рассказать тебе всего, но Куин постоянно живет в опасности, гораздо более сильной, чем мое похищение. Я не хочу… нет, не могу подвергать его ребенка такой опасности — так же, как он не захотел, чтобы я и дальше жила под такой угрозой. Он сделал выбор, и я его приму.

Силк смотрела в застывшее лицо Каприс, читая на. нем решимость, против которой бессильны были бы любые слова.

— Киллиану это не понравится, — сказала она наконец. — Он не допустит, чтобы ты оставалась одна со своей беременностью,

— Тогда не надо ему ничего рассказывать.

— Но ты не сможешь это утаить. Через несколько недель, в зависимости от того, какой сейчас сроку, у тебя начнет расти животик.

— Шесть недель., И я понимаю, что держать это в секрете все время не получится. Но пока можно. Мне надо много сделать, составить планы. И главное — никто в семье не должен знать имени отца моего ребенка. Только так я смогу обеспечить его безопасность и безопасность Куина.

Силк кивнула: она поняла Каприс, благодаря тому, что рассказал ей Киллиан и тому немногому, что знала сама.

— Я не забуду. — Она включила двигатель. — Но ты должна знать, что полмира начнет воображать невесть что.

Каприс слабо улыбнулась — а ведь еще утром ей казалось, что она больше никогда не улыбнется!

— Мне все равно. Я так счастлива, что плакать хочется. Я больше не пустая, — просто сказала она, и благодаря этой простоте ее искренние слова прозвучали особенно трогательно. — Куина нет, но он оставил частичку себя, чтобы мне не было одиноко. Я и не надеялась, что мне останется так много.