В погоне за оргазмом

– Правильно, Орга́змова. Умная девочка. – Он смотрел на меня, не отрываясь, как и я на него.

– Это домогательство. Напоминаю, если ты вдруг решил, что живешь на другой планете, – расхрабрилась я. Усмехнулась гаденько.

– Нет, Орга́змова. Ошибаешься. – Сделал шаг к столу. Сделала шаг назад. – Домогательство – это то, что ты творила со мной в лифте и на первом совещании. Сейчас я намерен наконец догнать свой оргазм, ведьма.

– Константин Игоревич… – Он так быстро перемахнул через преграду между нами, что я не успела сгруппироваться, прежде чем он прижал меня к себе. У меня почти обморок. Решила уговорить его не делать глупости. – Костя… Пожалуйста… Прошу…

– Ты так искренне просишь, маленькая моя. Разве я могу отказать? – наглая ухмылка и следом за ней его губы накрыли мои страстно, требовательно.

Совершенно не помню, в какой момент мою задницу опустили на злополучный стол. Ногами я обнимала его бедра, руками перебирала волосы, гладила по спине, плечам, чувствуя, как под ладонями напрягаются его мышцы. Воздуха катастрофически не хватало. Он мне не оставлял ни единого шанса.

– Сладкий… мой, – неожиданно подумала я… вслух, едва он дал передышку губам. Ужас вселенского масштаба отразился на моем лице.

– Всю душу мне вымотала. Даже во сне преследуешь, стерва. Я терпел, как безгранично порядочный человек, но ты не понимаешь по-хорошему. Да, маленькая моя? Тебе я непременно нужен в самом буйном проявлении. Получите – распишитесь!

Я не успевала осмысливать его слова. Он давил своей жаждой, нетерпением и возбуждением, что упиралось мне в живот. Все грани стерлись его ладонями, блуждающими по моему телу. Он сжимал и ласкал меня контрастно, то болью, то невесомыми касаниями. На моей шее абсолютно точно оставались отметины его несдержанности. И мне все равно казалось его мало. Я вжималась в него, кусала, стонала, как последняя шалава (любимое слово моей маман). Я хотела его так, что все внутри скручивалось морскими узлами и натягивалось до помутнения рассудка.

Из глубин этого торнадо меня вывел звук расстегивающейся молнии на моих джинсах. Опачки! А вот тут пора тормозить. Я представила, как за дверями стоят особо бдительные коллеги, и это сработало как хороший подзатыльник.

– Стой! Подожди, – что теперь скрывать, я реально взмолилась. От страха или от желания все послать к черту и отдаться немедленно. Здесь. Не знаю. – Костя, очнись! Твоя установка «Тополь» сбоит в координатах.

– Я не отпущу тебя. Не мечтай, – усмехнулся мой сладкий мучитель и попытался вновь завладеть моими губами. Но нет. Я уклонилась. Горжусь собой.

– Кузнецов! Слышь, кобелина, мы на работе, – как можно злее прошипела ему в лицо. Господи, только б он не начал сейчас опять меня обнимать и целовать, а то я буду просить больше.

Я не чувствовала стыда. Вообще ни за что. Даже мой вид перед ним, в лифчике и расстегнутых штанах, меня не удручал.

– Лесь, ты же хочешь меня, – с надломом простонал Костя. – Зачем эти игрища зверей джунглей, а?

– Костя… – мой мозг вошел в привычное русло. – Хочу тебя безумно, но не здесь. Не на работе.

– Орга́змова, ты садистка! – констатировал Костя и прислонился своим лбом к моему, полностью капитулируя.

Я быстро приводила себя в порядок, как и мое наваждение с бездонными глазами, подернутыми возбуждением. Спрыгнув со стола, молниеносно дошла до двери, пока Константин Игоревич собирал бумаги, и щелкнула замком.

– Стоять! – замер он, словно зверь перед прыжком. – Мы едем ко мне.

– Конечно, – как можно искреннее согласилась, выстраивая план побега. – Только сумочку заберу. Хорошо?

– Давай. Шустрее, – буркнул Костя. – Жди меня внизу.

Отвечать не стала, как и разыгрывать дальше спектакль. Меня трясло от передозировки его внимания и тактильного контакта так, что походка больше кузнечика напоминала, чем человека.

Метнувшись с крейсерской скоростью в кабинет, схватила вещи и выбежала на улицу. Офис я покидала в спешке, даже начальник СБ озвучил опасения о моем пробитом черепе при падении. Но… я крутышка!

Только выходя из метро, возле своего дома, я остановилась и глубоко вдохнула. Спасена.

С одной стороны, я рада, что не переступила черту, а с другой… Кому эта черта нужна? Кто меня просит этого не делать? Я могла бы сейчас быть с ним, получать свою толику счастья. Нет же, я прусь домой в одиночестве, гордая.

Телефон известил о полученном SMS.

М-да…

«Это твой последний финт ушами. Хороших выходных».

Резко похолодало. Вроде ничего плохого не написал, но что-то резануло.

Выходные я провела у друзей на даче. После всех подробностей… А кому мне еще рассказывать? Кроме них у меня никого нет… В общем, после моего рассказа, приправленного соплями и слезами, мне еще раз напомнили о непроходимом тупизме. Штирлиц вообще оказался беспощаден в своих выводах.