В погоне за Солнцем

Каким образом верующие, рассеянные по столь обширной части земного шара, определяют киблу, направление на священный город[207]? Сначала для этого использовали восходы и заходы Солнца и положение неподвижных звезд – ранние мечети ориентировались на Мекку весьма приблизительно. Желая получить более точное направление, халиф аль-Мамун собрал группу ученых для установления координат Мекки и Багдада. Вдохновляемый той же целью математик аль-Бируни написал трактат по геодезии Tahdidu Nihayet-il-Emakin li-Tashih-il-Mesakin с целью определения киблы от Газни, окруженного стеной города на пути между Кабулом и Кандагаром. В течение девятого столетия, по словам видного арабиста Дэвида Кинга, “разрабатывались различные схемы сакральной географии… которые делили мир на секторы по отношению к Каабе, а кибла в каждом таком секторе определялась в зависимости от восхода или захода солнца или определенной неподвижной звезды”[208]. Мусульманские математики составили таблицы для выражения киблы через угол к меридиану на каждый градус земной широты и долготы, используя геометрические и тригонометрические методы. Крайне сложные вычисления привели к появлению астрономических таблиц, которые позволяли верующим узнать, куда следует повернуться лицом, где бы они ни находились. К началу X века мечети начали ориентировать на Мекку с гораздо большей точностью: мечети в Египте и Андалусии повернуты к закату, а мечети на востоке, в Иране, Ираке и Центральной Азии, – к восходу солнца.

Вопрос заключался не только в ориентации молитвы, но и в ее времени. Мусульманам требовалось достоверное знание о расположении Солнца и Луны для определения точного часа молитвы. Как писал Мохаммад Ильяс, историк науки, “эта функция была настолько важной, что в Средневековье только лучших астрономов назначали в главные мечети мусульманского мира”[209]. Коран не назначает определенного времени для молитвы. Верующим скорее рекомендуется ориентироваться по солнцу. В первые годы ислама час молитвы определялся по длине тени, по наступлению сумерек. Мусульмане начинали день на закате с Магриба, переходя ко второй молитве, Иша, с наступлением ночи; на заре приходило время для Фаджра, в полдень – для Зухра (который начинался сразу после того, как солнце пересекало меридиан). Последней молитвой в дневном цикле был Аср, который начинался, когда тени от предметов становились в два раза длинее самих предметов. В некоторых мусульманских общинах добавляется еще шестая молитва, Духа, начинающаяся за столько же времени до полудня, сколько проходит от полудня до Асра.

В то время как некоторые ранние мечети строились без консультаций астрономов, молодых ученых поощряли в освоении астрономии и математики не только в целях составления календарей (в исламе принят только лунный календарь), но и в целях поддержания религиозных практик. Совпадение длинной череды средневековых мусульманских ученых с развитием исламского религиозного ритуала далеко не случайно.

Создание плоской астролябии (от др.-греч. ἁστρολάβον – “берущий звезды”), вероятно, уже в VIII веке мусульманским математиком и астрономом Мухаммадом аль-Фазари (ум. между 796 и 806 годами) только подстегнуло интерес арабов к изучению небосвода, в особенности комет и затмений. Инструмент с высокой степенью многофункциональности, астролябия отвечала на очень многие вопросы сферической астрономии, европейские ученые прозвали ее “королем инструментов” и писали сочинения в ее честь. Лучшие мастера назывались alasterlabi (“создатели астролябий”) и занимались только этим, такой был спрос на приборы. Большинство этих устройств делались в царских мастерских (buyutať), сделать и украсить прибор самостоятельно было значительным достижением[210].

В сравнении с греческим умозрительным подходом использование этого технического арсенала – астролябии, меридианного круга, армиллярной сферы, небесного глобуса, – изменило астрономическую практику, создав ту основу, на которой ученые создают сегодняшнее оборудование и лаборатории. В 992 году наклон эклиптики был измерен с помощью меридианного круга с радиусом в 40 локтей – около 20 м; в большой Самаркандской обсерватории радиус меридианного круга превышает 36 м. Эти размеры сами по себе давали арабским астрономам значительное преимущество в точности и являлись их крупнейшим вкладом в наши познания о Солнце.