В погоне за тайной века

Письмо великого мореплавателя Ивана Федоровича Крузенштерна было немногословным. Прославленный капитан «Надежды» сообщал, что не забыл о его просьбе и готов помочь ему определиться в качестве натуралиста либо в Янскую, либо в Колымскую полярную экспедицию. Он сообщал далее, что эти экспедиции отправляются через несколько месяцев из Петербурга для исследования Новосибирских островов и северного побережья Чукотки. Одновременно они будут вести поиски загадочной земли, виденной сержантом Андреевым в шестидесятых годах XVIII столетия, и гористых островов, которые совсем недавно усмотрели Яков Санников и Матвей Геденштром.

Мечта его юности исполнилась. И все-таки Карл Максимович Бэр, воспитанник Дерпта, ныне профессор зоологии Кенигсбергского университета чувствовал себя застигнутым врасплох. Он только что женился. Не мог же он оставить свою юную подругу в чужом городе и отправиться один на край света, к неведомым берегам Новой Сибири и Чукотки, чтобы провести там в трудах и лишениях, возможно, целых три года. Вместе с тем заманчиво было побывать в тех местах, где еще никогда не ходил ни один ученый-натуралист. Правда, его больше привлекал Таймырский полуостров. Там, в самом северном районе Евразийского континента, ему хотелось исследовать развитие животного и растительного мира. На первый случай он даже мог бы удовлетвориться знакомством с Новой Землей. Ведь надо всего лишь несколько месяцев, чтобы посетить ее берега. Это можно сделать, не покидая работы и не огорчая жену… И января 1820 года Бэр написал ответ И. Ф. Крузенштерну, занимавшемуся на своей мызе Асс составлением «Атласа Южного моря» и в то же время принимавшего горячее участие в организации русских полярных экспедиций: