В погоне за зверем

Человек шел уже очень долго, а метель становилась все сильнее и сильнее. Ветер задувал со страшной силой, так, что звенело в ушах. Идти навстречу ветру было тяжело, он пронизывал насквозь, норовя сбить человека с ног, но тот мужественно держался и не поддавался накатывающей на него слабости. Ноги медленно погружались в глубокий снег и столь же медленно поднимались, лишь для того, чтобы опуститься вновь. Снег летел прямо в лицо. Павел поднял шарф до самых глаз, оставив лишь узкую щель, чтобы видеть, но увидеть хоть что-то в этом белом хаосе было невозможно. Сейчас Павел больше походил на снежный ком, чем на человека.

Но все же он дошел. Дошел до спасительных гор, хотя уже валился с ног. Первым делом потрогал гранитную стену, не веря своим глазам. И когда ощутил, что перед ним действительно скала, начал пробираться вдоль нее в поисках пещеры. Идти вдоль скалы было легче, теперь ветер уже не дул в лицо и снежных хлопьев не валилось так много, поскольку им мешали нависшие вершины.

И вот за поворотом открылась пещера. Павел уже хотел пойти к ней, как вдруг увидел волка. Серый медленно вышел из чащи и направился к той же пещере. Волк хромал на трех лапах, и Павел видел, с каким трудом дается хищнику каждый шаг. В зубах зверь нес добычу, он не съел ее по дороге и не бросил, несмотря ни на что. И сейчас, наверное, предвкушал, как полакомится ею в уютной пещере.

— Ну, вот мы и встретились, волк, — пробормотал Павел.

Он медленно снял с плеча ружье и прицелился.

И тут навстречу волку из пещеры выбежали четыре волчонка. Зверь, выпустив из зубов кур, начал вылизывать одного из волчат. Другие, подскочив к добыче, принялись жадно в нее вгрызаться.

“Ты не волк, — подумал Павел. — Ты волчица. И все это ты сделала лишь для того, чтобы накормить своих щенков”.

Но ведь не зря же он, Павел, проделал столь долгий и трудный путь, ведь не зря же погиб его верный пес…

Человек опустил ружье и, развернувшись, побрел обратно. В этих горах должны быть и другие пещеры, а эта принадлежит семье, семье, разрушать которую он не хотел.