В поисках Авалона

— Но… — забыв про предостережение, снова попытался вставить слово Гвин. Его голову сжало стальными тисками. Почувствовав влагу на щеках, он дотронулся до лица пальцами и посмотрел на них. На кончиках пальцев алели капли крови. Дон заставила его плакать кровавыми слезами. Вот тебе и Богиня Света.

— Готов дальше слушать? — холодно спросила она. Голос ее надрывно звенел в его барабанных перепонках. Гвин понимал, что все болезненные ощущения не настоящие. Дон внушала их. Здесь, в Авалоне, не может быть боли. У него нет физической формы. Он — просто образ, созданный ее и его фантазией. У него нет определенного лица, только маски, которым нет числа. Он — отпрыск Бога, дух. А дух не может быть материальным, не в этом мире. Ему оставалось только склонить голову.

— Ты ослушался закона, Гвин сын Нуда. Кто дал тебе право решать судьбу моей дочери? Как ты посмел снова вернуть ее мир смертных, не спросив разрешения Верховной Богини?

— Прости меня, Великая. — с пафосом ответил Гвин, страшась поднять глаза — Я поддался сентиментальности своей натуры. Я не мог смотреть, как Аранрод томиться в Стране вечного лета, и вместо радости и благодарности за твою божественную щедрость и любовь испытывает страшные муки.

— Разве я не была милосердна? Я дважды позволила ей отправиться в мир людей, чтобы привести в Авалон твоего заблудившегося слугу.

— Они любят друг друга, Дон. Но богиня не может любить раба. Смотреть на их страдания и не сметь помочь — выше моих сил. Ты знаешь, что я сам больше других пострадал от превратностей любви.

— Я найду их обоих и покараю! — громогласно провозгласил голос Великой Дон.

— Ты не сможешь. — смело взглянув в глаза богини, покачал головой Гвин. Я дал им испить из котла Забвения. Они теперь смертны. Ты не сможешь увидеть их воплощения в нижнем мире.

— Глупец! Ты посмел лишить бессмертия мою дочь! Ты думал, что я не узнаю?

— Нет, Великая. Я думал только о Аранрод и Креймоне. Они заслужили счастье. Пусть оно будет мимолетным и кратким — все лучше, чем вечные страдания в Авалоне. Если хочешь покарать кого-то, то пусть это буду я.

Прекрасный облик Верховной Богини испортила резкая ледяная улыбка.

— Пойти на такой риск, Гвин? И ради чего? Быть может, они не никогда не встретятся и не узнают друг друга. — пронзительный голос ударил прямо в грудь сына Нуда, и он отлетел в сторону. — Ты расстроил меня. Слишком много своеволия в одном божественном отпрыске. Ты испытывал мое терпение непростительно долго. Но всему приходит конец. — Время в Авалоне замирает, течет иначе. И каждый миг бытия мы проживаем сегодня и сейчас. Так будет до конца времен. Но я заставлю тебя вспомнить, какими дарами одарили тебя Боги, и осознать ценность прожитого дня. Я пришла сюда не только из-за Аранрод и Креймона. Твоим проступкам нет числа, Гвин. Ты забыл, зачем я послала тебя к людям. — продолжила Богиня. — И в земном обличии под именем Милиагранса ты нарушил мои правила. Ты должен был служить великому воину, должен был стать преданным рыцарем и защитником моего избранника, его опорой в земных делах.

— Но разве я не сопровождал его во всех походах. Разве не благодаря мне, имя короля Артура стало легендой во всем мире? — бесстрашно ответил Гвин. Дон не стала карать его за наглость. Наверно, пришло его время сказать в свое оправдание несколько слов. Их взгляды встретились в гнетущей тишине. Воинственный — Богини, и упрямый, непокорный — ее поданного. Дон огляделась по сторонам, и медленно развела руки в стороны. Словно завороженный, Гвин, наблюдал, как меняется реальность под этими медлительными плавными движениями тонких и прекрасных женских рук. Осталось только четыре цвета. Голубое — небо, бледно-зеленые- деревья, трава и цветы, темно-красное — солнце, белая, туманная, дымчатая — Богиня. Все разношерстное население Авалона исчезло. Осталось только двое. Он и Она.

— Ты дважды нарушил запрет. — грозно изрекла Дон. Бледные облик ее заискрился. — Дважды позволил смертному ступить на божественную землю Авалона.

— У меня не было выбора, Дон. — храбро ответил Гвин ап Нуд. — Артур был ранен и умирал, я спас его, дав испить из источников Авалона воды, которая вернула ему жизнь. Я лишь исполнял твою волю. Я направлял Артура в делах смертных, и оберегал его жизнь, пока ты в ней нуждалась.

— Ты не должен был допустить его ранения. — ее голос хлестнул его по лицу.

— Милиагранс — лишь смертный рыцарь. Он не всесилен. Ты знаешь, что я не мог бы вернуть ему жизнь, не использовав магию.

— Это не оправдание. Это твое упущение. Ты был занят мыслями о женщине, и поэтому пропустил момент, когда Артур нуждался в защите. — Глаза Дон полыхнули адским пламенем.

— Человеческая натура слаба, и подвластна страстям. — Гвин опустил голову в знак признания вины.