В поисках Белого города

И вот этот сверток, вырос. Глаза посветлели, стали серыми, русые прямые волосы после того, как вошла в возраст полового созревания, завелись крупными локонами. С одной стороны Сюа больше всего на свете хотела, чтобы заложенная в генах этого ребенка информация, нашла выход наружу. И тогда будет найден Белый город. Тогда кончится этот кошмар. Тогда Раттея вздохнет спокойно. Но с другой стороны, она любила эту девочку, боялась за нее, не хотела подвергать опасности. — Ну, почему именно она, — в который раз думала Верховная жрица, — почему ни кто-то другой! Божественная Свати, неужели тебе мало? Ты забрала у меня все, зачем снова ввергаешь мою душу во мрак боли и отчаяния, почему именно эта девочка? Я же люблю ее как собственного ребенка. И почему я, слабая одинокая женщина, вставшая на путь служения Правде, должна отдавать на заклание своих детей. Ведь есть и другие женщины, и у них есть дети… Нет, — Верховная жрица, с яростью отбросила от себя откусанный плод, и тряхнула головой, — что она сейчас сказала Агнару: «Грэг не мужчина, он — Раджан»… И она не женщина, она — Верховная жрица. Она не имеет права любить и привязываться… Её цель — благо всех, и если нужно пожертвовать… Нет, не хочу, только не ее…

Мысли разума и мысли сердца бились в висках Верховной жрицы, и от этой битвы в груди было холодно и страшно… — Хватит, — остановила себя Сюа, — еще ничего не известно. Может быть, Веда ничего и не вспомнит, может быть, это пустой страх. А участие в состязании, для девушки — благо… Пора идти… — И она направилась в сторону Храма.

Веда и Палетик вернулись к черным камням. Лоханка была полна, и с трудом подняв, они поставили ее на землю.

— Ну, что дальше? — спросил мальчик.

— Теперь самое странное, мы должны размять травы руками, передавая ей свою силу, — ответила девушка и вопросительно взглянула на поваренка. Она знала, что он из клана озорян, люди которого обладали непостижимым умением общаться с водой. Они могли сделать воду и мертвой, и живой, под их ладонями жидкость превращалась в кристаллы, а снег мог испариться. Они умели призывать рыбу, и долгое время пребывать на дне водоемов. Но свои знания скрывали ото всех. — Ты мне поможешь?

— Ах, вот в чем дело! — мальчик усмехнулся, — Хотя, взялся ловить рыбу, не бойся замочить ноги! Смотри, берешь любую травку, рвешь ее на части, перетираешь в ладонях над водой, и при этом думаешь о том, что ты освобождаешь влагу, выпускаешь ее на волю, чтобы она соединилась с родной стихией, вернулась туда, откуда пришла, при этом делай все не с силой, а с нежностью. Сможешь?

— Попробую… Веда старалась изо всех сил, и удивлялась, как много отказывается сока, в на первой взгляд сухой веточке. Когда все травы были брошены в лоханку, вода стала темно синего цвета.

— А теперь мед, — прошептал Палетик, — «это женская сила, это слёзы счастья Раттеи — матери, которые прячут от посторонних глаз и оберегают от жадных лап ее вечные маленькие помощники. Поэтому возьми миску, покажи ее солнцу, мысленно поблагодари ту, которая, не смотря на все страдания, умеет радоваться, и дарить своим детям сладость жизни. Благодарность должны идти от чистого сердца. И только после этого, медленно, очень медленно опускай мед в воду». Так говорила моя мать, когда учила делать меня медовуху. Медовуха сделанная мужчиной терпкая, резкая, бьющая, приготовленная же руками женщины — нежная, тонкая, ласкающая. Так что давай ты…

— Нет, — так же шёпотом ответила Веда, — ты забыл «сбитенху делают двое — муж и жена, чтобы две силы соединились в одну и дали напитку и жар, и холод».

— А как это сделать? — спросил поваренок.

— Давай так, часть меда положишь ты, часть я, — ответила девушка.

— А ты уверена, что это правильно?

— Нет! Но мы попробуем! А как еще передать две силы?

Мальчик почесал затылок, потом махнул рукой; — Давай!

Осторожно, как большую драгоценность, взял он миску с янтарно красной тягучей жидкостью, поднял над головой, чтобы лучи солнца осветили ее, лизнули и утонули в сладком блаженстве, затем поднес к лоханке и стал медленно выливать содержимое. Когда миска ополовинилась, передал ее Веде, которая старательно повторила все движения Палетика.

— Все, — девушка вытерла рукавом лоб, — теперь закрываем и оставляем на ночь в прохладном месте. И если все сделали правильно, утром услышим, как она поет.

— Что делает? — не поверил своим ушам мальчик.

— Поет, — повторила девушка…

— А как?

— Понятия не имею. И еще одна примета, что сделано все правильно, сбитенха должны иметь два цвета — синий и красный. Пока цвет нашего напитка — синий. Но, знаешь, даже, если у нас не получится сбитенха, мне кажется, напиток все равно будет вкусный. Правда?

— Думаю, что да, — задумчиво ответил поваренок. — Ну, а теперь можно пойти и пообедать. Пойдем, а то без нас все вкусное съедят.

— Не хочу, — замотала головой девушка, — ты иди. Заодно и крышку для лоханки принесешь, а я пойду, отдохну, вон в той беседке. Когда будут вест созывать, скажи мне. Что-то совсем нет желания на кухне вертеться.