В поисках белого слона

Потягивая через соломинку ледяную кока-колу, мы незаметно разговорились с полнотелой тайкой, хозяйкой этого крошечного заведеньица. Вначале она поинтересовалась, из какой мы страны, нравится ли нам здесь… Одним словом, хозяйка задала нам традиционные вопросы, которые обычно обрушивают на иностранцев в любой стране мира. А несколько минут спустя она уже рассказывала историю о Черном принце, национальном герое периода Аютии.

…Во второй половине шестнадцатого века, когда Аютия в первый раз была захвачена бирманскими войсками, правитель Бирмы Байиннаун посадил на сиамский трон бывшего правителя провинции Писнулок. А его малолетнего сына Наресуана Байиннаун увез с собой в качестве заложника. Маленький Наресуан рос и воспитывался в королевском дворце вместе с будущим наследным принцем Бирмы Мин Чит Сва. Вместе они играли, вместе изучали различные науки и военное дело, а вскоре так подружились, что считали себя родными братьями. Шли годы. Байиннаун умер. Бирманский престол занял Нандабайин, отец Мин Чит Сва. Наресуан все острее тосковал по родине; в нем росла обида за свою страну, за свой народ, находившийся под игом Бирмы. Когда отец Наресуана тяжело заболел и стало ясно, что дни его сочтены, правитель Бирмы отпустил Наресуана в Сиам, где в то время назревали уже народные волнения против иностранного гнёта. На прощание наследный принц Мин Чит Сва подарил Наресуану инкрустированный золотом меч, рукоять которого была сплошь усыпана драгоценными камнями.

Наресуан возглавил восставший Сиам. За храбрость и бесстрашие его прозвали Черным принцем. Он собрал огромную армию и погнал захватчиков вон из страны. В ходе генерального сражения двух армий под Нонгсарай боевой слон Черного принца внезапно вырвался вперед и стремительно понесся в самую гущу неприятельских войск, и вскоре Наресуан, расчищая себе путь подаренным ему золотым мечом, приблизился к наследному принцу Мин Чит Сва, который стоял во главе бирманской армии. Черный принц вызвал его на поединок. Хотя на занятиях по военному искусству во дворце Байиннауна Наресуан всегда был сильнее своего названого брата как в фехтовании на мечах, так и в рукопашной борьбе, королевская честь тем не менее не позволила наследнику престола Бирмы отклонить вызов. Солдаты расступились, освободив пространство для боя. Первым по жребию нанес удар бирманец. Однако ловкость и быстрота спасли Черного принца от неминуемой гибели. Ответный удар его был точен и неотразим. Предводитель войск Бирмы рухнул обезглавленный со своего боевого слона к ногам победителя. Так был решен исход сражения под Нонгсарай. Аютия после двадцати лет чужеземного господства вновь стала столицей независимого государства.

Хозяйка забегаловки окончила рассказ и, как бы подводя итог сказанному, задумчиво произнесла:

— Вот какой был герой! Настоящий герой! А когда случилось это, — она показала на развалины, — такого героя не нашлось.

— Дело, наверное, не только в Черном принце? Не так ли?

— В общем-то правильно. Один он, конечно, не смог бы. Но главное, что он сумел повести за собой народ. Тогда народ и превратился в огромную силу. Вы уже, наверное, слышали, — продолжала она, — о том, что Аютия якобы погибла из-за запрета короля стрелять из пушек на городской стене. Что касается лично меня, то я в это не верю. Просто тогда не нашлось настоящего героя, не нашлось умного человека, способного встать во главе борьбы.

Поговорив еще немного о «роли личности в истории», мы распрощались с хозяйкой и вышли на улицу, снова оказавшись во власти нещадно палящего солнца. Правда, пока мы утоляли жажду да слушали историю Черного принца, прошел обильный короткий тропический ливень. На температуре воздуха он, к сожалению, нисколько не отразился. Просто усилилась и без того сильная влажность. Наша одежда в одно мгновение стала сырой, будто нас протащили через мойку для автомобилей.

Побродили еще немного по развалинам. Дабы отделаться от назойливых ребятишек, которые с криком «Плиз, файв бат» — «Пожалуйста, пять бат», протягивали статуэтки, «найденные при раскопках», мы купили несколько миниатюрных бронзовых фигурок Будды. Маленькие торговцы со своим «Плиз, файв бат» мгновенно переключились на другую группу иностранцев.

— Вот он, твой белый слон, — неожиданно произнес мой коллега Виктор, протягивая на ладони позеленевшего от времени маленького бронзового Будду.

Я не сразу понял, что он хотел этим сказать.