В поисках божественной обители

Однако при всей горечи реализма, пессимизма и даже цинизма нас время от времени все же осеняет тайная вера, что мы интуитивно чувствуем глубинную внутреннюю истину, к которой были близки в детстве, но сегодня ощущаем ее чисто случайно. Эта истина, которую мы впитали в плоть и кровь, проявляется в хорошо известных нам чувствах. В нее можно верить, но хватит ли у нас мужества следовать истине и жить в соответствии с ней?

Блуждая в метафизических и эпистемологических дебрях современной философии и психологии, мы по-прежнему должны выносить ценностные суждения. Нам по-прежнему приходится принимать решения без метафизической точки зрения, не имея надежной границы, разделяющей здоровье и сумасшествие.

Оценку этому грешному миру дала известная актриса Сандра Бернгард, исполнительница ролей в мыльных операх, когда писала: «Любовь – это единственная потрясающая вещь, оставшаяся на этой земле»[171]. Подчиняясь сумасшествию частной жизни и коллективной политики, она все-таки отмечала:

«В самую тишайшую ночь, когда шепот нежности и доверия проникает в ваши чувства, весь контроль, вся власть и весь гнев уходят прочь и мы становимся свидетелями единственного истинного вселенского мгновения – любви»[172].

Ее заклинание не сентиментально; в нем не говорится об избегании жизни. Любовь – это нечто чудом сохранившееся в огне внутренней и внешней гражданской войны. На пустынных просторах души истерзанное и израненное сердце снова и снова откликается на призыв жизни. У каждого из нас есть вопросы, которые можно задавать и искать ответы только в конфиденциальной обстановке. Каждый вопрос призван «взбудоражить» накопившийся осадок. (Этимология слова анализ связана не с тем, чтобы разделять и расчленять, а с тем, чтобы привести в движение и освободить.) Каждый вопрос способствует извлечению на поверхность фрагментов индивидуального мифа, внутренних ценностей, придающих форму повседневной человеческой жизни.

В чем заключается ваше жизненное кредо или «призвание» (если иметь в виду нечто противоположное источнику экономического благосостояния)? Когда окончилось ваше детство? Когда вы покинули свой дом? А вообще-то вы его уже покинули? В чем проявляются ваши зависимости? Каким образом вы постоянно причиняете себе боль, подрываете свою основу? Где вы споткнулись в своем индивидуальном странствии? Как вы сейчас относитесь к матери, к отцу? Какие страхи преграждают вам путь? Что вас преследует из непрожитой жизни? Что незримо поддерживает вашу повседневную жизнь?

Ответы на эти вопросы неминуемы, неотвратимы и обязательны, если человек живет ответственной и осознанной жизнью. Если сознательно не задавать такие вопросы, грусть повседневной жизни станет слишком тяжелым бременем. Этот сатурнианский груз порождает душевный разлад. Или нам так кажется интуитивно. Мы ощущаем себя загнанными в угол: нам приходится вести более осознанную жизнь, чтобы не подчинять ее той сложной травме, которую нам уже нанесла судьба, и вместе с тем мы хорошо осознаем, что нет той «земли», на которую нам нужно водрузить флаг Эго. У Души нет богатой Вест-Индии, чтобы провозгласить на ней власть Старого Света.

Вернемся к великому освободителю – Аврааму Линкольну. Если когда-нибудь в этом реальном мире и жил человек широкой души, с благородными идеями, обладавший чувством юмора и печали, строгавший колья для ограды, хоронивший своих детей и посылавший людей на смерть, – это был Линкольн. Он должен был ощущать тяжесть в душе, как ее ощущаем мы, и жить в мире, ежедневно выполняя свои обязанности, как это делаем мы. Что тогда говорить об ангелах – «самых прекрасных ангелах, живущих в нашей душе», которые могли бы соединить раздвоенную душу и разделенную землю? Но все мы знаем, что на его зов никто не откликнулся. Вскоре нация, разделенная на Север и Юг, пела песни, сидя у костров военных лагерей. «Сегодня много разбитых сердец / в лагерных палатках на земле обетованной»[173]. Однако этот зов звучит из самых глубин и может породить идею, спасительную для всех нас.