В поисках человечности (СИ)

— Да, Густав, наш Принц... Принц города, — повторил Анжело, видя недоумение на ее лице.

— Принц всех демонов? — Переспросила Ангелина.

Анжело и рыжий засмеялись. Рыжий схватился за живот, и опустился на одно из кресел, сотрясаясь всем телом. Анжело утонченно прикрывая рот, тоже смеялся, хотя и старался это скрыть.

— Ты что, ничего не знаешь? Совсем? Катерина просто... кхем, — он откашлялся и, перестав смеяться, поднялся. — У меня нет времени, тратится на тебя, девчонка, если ты не знаешь основ, то тебе не ко мне! — Он развернулся и направился к выходу к противоположней стене.

Ангелина была подавленна. Она не знала, в чем ошиблась, девушка вообще ничего не знала, и не понимала, но презрительное высказывание Анжело по поводу Катерины, она не могла оставить без внимания. Забыв про ковер, про грязную обувь Ангелина бросилась за ним.

— Пожалуйста, научите меня, расскажите мне все, вам не придется повторять или рассказывать мне дважды. — Она встала перед ним на колени и схватила мужчину за подол камзола, — Уверена, только вы сможете научить меня, умоляю, клянусь, я смогу отплатить вам той же монетой.

Анжело посмотрела на нее свысока, слегка расправил плечи и приподнял подбородок. Он понял, что в кое-чем сможет обставить Бэна.

— Ну что ж. Я давно этого не делал, и будет забавно смотреть на тебя, когда ты услышишь все в первый раз. Пойдем, я расскажу тебе все с самого начала...

Домой Ангелина добиралась сама, уже после рассвета. В дверях казармы, где девушка провела последние три дня, с ней столкнулся какой-то солдатик, и она, опустив голову пониже, прошмыгнула в свою комнату. К счастью дверь была не заперта, и Ангелина радостно проникнув туда, сразу кинулась к столу. У Бэна в столе лежало много бумаги, но девушка знала ей цену, поэтому выбрала лист потоньше и поменьше, и аккуратно выводя каждую букву, стала записывать. Все, что успела запомнить. Несколько часов Ангелина потратила на пару предложений, и, закончив свою мысль, пересмотрев написанное, девушка поняла, что почти ничего не записала, и все самые важные моменты, о которых говорил ей Анжело, уже потерялись в глубинах ее памяти. В отчаянье она попыталась записать имена, но закончив выводить первое, уже забыла, как точно звучит второе, Ангелина расплакалась. Такой ее застал Бэн. Он вошел в дверь, запер замок и плюхнулся на кровать. Ангелина судорожно попыталась стереть слезы, чтобы юноша не заметил ее слабости, но он заметил. И вновь, то выражение лица, что увидела Ангелина, когда первый раз расплакалась перед ним. Безнадежное сочувствие и бессилие. При виде женских слез в Бэне просыпался материнский инстинкт. Юноша устало поднялся и заглянул в ее записи.

— Была у Анжело? — Участливо спросил Бэн.

— Да, он говорил со мной шесть часов подряд, а я почти ничего не запомнила, — Ангелина снова всхлипнула.

— Прости, — Бэн обнял ее, прижимая голову к своей груди, — это я должен был объяснять тебе все и учить.

Он достал чистый лист и ровными аккуратными буквами стал выводить имена.

— Прочитать сможешь?

— Да, — она с удовольствием смотрела на ровный подчерк.

— Забегался в последние дни, — юноша говорил, не переставая писать, — двое тореадорчиков заявилось в город, устроившись, как будто их приглашали. Впрочем, ты еще не знаешь, кто такие Тореадоры, я расскажу. Так Катерина взяла одного в забегаловке, при дюжине живых свидетелей. Пришлось посуетиться пару дней, ненавязчиво объясняя незнакомцам, что их собутыльника арестовали. А еще их безумные гули решили высвободить тела штурмом. Если б Густав узнал, было бы много неприятностей. Хорошо, успел перехватить их вовремя и похоронить в ближайшей канаве. Вот, — Бэн протянул ей лист, — все двадцать восемь. Тебе придется выучить их имена, внешний вид, сферы деятельности и известные места жительства. Если ты когда-либо ошибешься, это будет стоить тебе жизни, а может и не только тебе. Главное, знай, Катерина тут, намного выше, чем Анжело и вся его свора стервятников, чтобы он тебе не приказал, ты можешь забыть, потому что дела Катерины на порядок важнее.

Ангелина благодарно посмотрела на него.

— Спасибо, — прошептала она, вытирая слезы. — Спасибо тебе, большое.

— Благодари не меня. Твоя вечная благодарность должна быть адресована только Катерине.