В поисках человечности (СИ)

Ему следовало исчезнуть сразу. В первое же мгновение, как Дмитрий ее услышал. Но он обернулся, теряя драгоценные секунды. Палач сидела на корточках на крыше заброшенного дома, слившись с темной черепицей, она осталась незаметна.

Встретившись с ним взглядом, Катерина прыгнула на него как кошка, вцепляясь в руки и ноги, она придавила его к земле. Дмитрий задергался, пытаясь сбросить ее. Но она держала его крепко. И ОНА К НЕМУ ПРИКАСАЛАСЬ. Он чувствовал, как сознание блекнет, и он ускользает в темноту.

— Слезь с меня! — Истерично закричал он.

— Где письмо?

— Слезь с меня, грязь!

Она прикасалась к нему. От этого плавилась кожа, разрывались, взрывались капилляры. Дмитрий чувствовал, как лопаются сосуды. Он не мог ни к кому прикасаться, он проклят. Его тело проклято. «Никто не может ко мне прикасаться».

— Уймись, — Палач сильно ударила его по лицу, — мне нужно письмо.

Но Дмитрий не слышал ее, впадая с безумие. Ужас и отчаянье охватило его.

Катерина ударила его еще несколько раз. Сильно, болезненно.

Продолжая удерживать его, она потянула рукой его за его зубы, засунув ладонь в рот, чтобы открыть его. Прокусив язык, она направила поток своей крови в его дергающееся тело. Глоток, еще глоток. Дмитрий замер. В глазах появился проблеск сознания.

Носферату стал пытаться отплевываться. Но слишком поздно. Катерина тихонько рассмеялась, смотря, как он старается выскрести ее кровь из своего рта. Она продолжала сидеть на нем, не позволяя подняться. Но уже не удерживала руки и лишь посмеивалась.

— Мне нужно письмо!

— Катись к черту, — Дмитрий был зол. «Она снова дала мне крови! Как она могла!» Его трясло, но уже не от ее прикосновений, а от злобы и бессилия.

Поняв, что он сам письмо не отдаст, Катерина стала ощупывать его карманы. Быстро отыскав, что искала, она достала скрученный кусок пергамента и пробежала по нему глазами. Дмитрий попытался сопротивляться, но Палач была намного сильнее.

Удовлетворенно кивнув, она положила письмо назад к нему в карман.

— Я все видел, — проговорил Дмитрий, смело, смотря ей в глаза. Он уже успел навести справки – Катерина не обладала достаточными знаниями, чтобы загипнотизировать его.

— Что ты видел?

— Ты заменила его. Верни письмо, я не понесу подделку!

— Понесешь, еще как понесешь!

Дмитрий замолчал. На мгновение он понял, что отвечать ей «нет» ему тяжело. Но не на столько, чтобы подчиняться.

— В какие игры ты играешь, Катерина? Ты думаешь, я не прочитаю это письмо? Думаешь, я не сообщу об этом Эрилес?

— Эрилес служит Вильгельму, я служу Густаву! И не все ли равно, чье поддельное письмо он получил? — Она снова рассмеялась. Как девочка.

— Но... — Дмитрий заставил себя замолчать. Слухи о ее связи с Вильгельмом могли быть ложью. Заявлять ей такое открыто будет чревато. Но то, что она действовала против Вильгельма, было очень странным, ведь согласно всем данным Носферату, Палач была связана с Сенешалем третьими Узами. — Верни мне письмо, я должен доставить его на место назначения. В противном случае об этом узнают и Густав и Эрилес!

— Ты доставишь мое письмо по назначению и не скажешь никому ни слова! В противном случае, я сообщу Густаву о трех трупах у западной церкви, закопанных в свежей могиле!

— Думаешь, Густаву будет дело до трупов, когда он узнает, что ты вмешиваешься в его политику?

— Думаешь, Густаву будет дело до меня, когда он узнает, что Эрилес и Вильгельм вмешиваются в его политику?

Дмитрий понял, что она права. Вытащив из-за пазухи ее письмо, он быстро пробежал по нему глазами. Конечно, она пыталась продолжить войну. Даже после предательства английских Ветру, Катерина пыталась убедить Густава не отступать. Только вот зачем ей это? Не важно. Сегодня она победила. Но игра не окончена.

— Слезь с меня!

Катерина поднялась. Дмитрий тоже. Возвышаясь над ней, он оскалился.

— Ты не умеешь играть в эти игры. Смирись. Палачу не место на политической арене!

— Я и не играю. Лишь подыгрываю!

Она снова хохотнула и, оставив его, ушла. Дмитрий скрыл себя, спрятавшись в тени и прошел так до самой точки передачи письма. Носферату знал, что никто в городе не был способен видеть сквозь его завесу. Лишь Яснотка, которая и научила его этой дисциплине. Она была на их стороне. По крайней мере, он на это надеялся.

1 октября шедшая на выручку саксонцам 33,5 тысячная армия австрийского фельдмаршала Броуна была разбита при Лобозице. Оказавшись в безвыходном положении, восемнадцатитысячная армия Саксонии капитулировала 16 октября. Попавшие в плен, саксонские солдаты были силой загнаны в прусскую армию.

(Берлин, 18 октября 1756 год) Суббота.

— Густав поддержал военные действия! Он совсем не в себе! Скоро в городе не останется ни одного мирного жителя и город разорится на счета в поддержку армии! — Вильгельм прогуливался взад и вперед по маленькой комнате подземной части старой тюрьмы.

Эрилес, Яснотка и Дмитрий беззвучно наблюдали за его излияниями.

— Если он проиграет, то Берлин снова будет разорен! Почему он не послушал советов, что я отправлял в письме? Он совсем свихнулся!! Мы должны что-то предпринять.