В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики

Разумеется, помимо сокращения расходов есть и более легкие способы смягчения эффекта «антипода царя Мидаса». Но они работают лишь в кратковременной перспективе. Один из них — напечатать больше денег, но это ведет к усилению инфляции, другой — прибегнуть к иностранным займам, что на какое-то время позволяет покрыть бюджетный дефицит. Но долги нужно обслуживать и отдавать. А рост долгового бремени вкупе с процентными платежами может привести к долговому кризису.

В нефтегосударстве никто не ратует за сокращение расходов и экономию кроме, пожалуй, горстки экономистов, которые по вполне понятным причинам не пользуются любовью народа. Напротив, в обществе господствует мнение, что нефть может решить все проблемы, что поток нефтяных денег будет только расти, что министерство финансов должно открыть все краны, и задача правительства состоит в том, чтобы как можно щедрее тратить нефтяные доходы, даже если эти доходы все больше становятся миражом.

Как подвела итог Нгози Оконджо-Ивеала, министр финансов и бывший министр иностранных дел Нигерии, «если 80 % ваших государственных доходов зависят от нефти и газа, если более 90 % вашего экспорта приходится на один товар — нефть, если ваша экономика растет только за счет нефтяного сектора и переживает взлеты и падения вместе с ценой на нефть, если ваши бюджетные расходы и ВВП подвержены резким колебаниям, значит, вы — классическое нефтегосударство. Вы страдаете от коррупции, инфляции, „голландской болезни“, как вы ее называете»[83].

Впрочем, все это общие признаки нефтегосударства, в действительности у каждого из них своя специфика. Какая-нибудь небольшая страна в Персидском заливе может почти полностью зависеть от нефти, но благодаря малой численности населения давление негативных факторов будет здесь гораздо слабее. И эта страна вполне способна защитить себя от волатильности цен на нефть, грамотно используя диверсифицированный портфель фонда национального благосостояния. Большая страна, например, как Нигерия, чьи государственные доходы и ВВП в значительной степени зависят от нефти и газа, обладает гораздо меньшей гибкостью. Ей намного труднее обуздать свои расходы.

Значение имеет и то, в какой степени страна зависит от ресурсов. При численности населения 144 млн человек и развитой системе образования Россия имеет крупную и диверсифицированную индустриальную экономику. И, тем не менее, на нефть и газ приходится 65 % ее экспортной выручки, около 60 % государственных доходов и, по оценкам некоторых экспертов, около 25 % ВВП, что говорит о чрезмерной зависимости ее экономики от конъюнктуры мирового рынка энергоносителей. Хотя Россия не является нефтегосударством, ее зависимость от нефти и газа вызывает в стране постоянные дебаты о путях диверсификации экономики и устранения сырьевой зависимости.

Нам нельзя терять время

Венесуэла олицетворяет собой саму идею нефтегосударства. Человеком, который воплотил эту идею в жизнь, был Карлос Андрес Перес. Первый срок Переса в кресле президента Венесуэлы начался на пике нефтяного бума в 1970-е гг., когда в казну государства хлынул поток доходов, намного превышавший самые смелые прогнозы. Благодаря тому, что в 1973–1974 гг. цена на нефть поднялась в четыре раза, Перес получил возможность тратить в четыре раза больше денег, чем его предшественник. И он твердо намеревался их потратить. «Мы изменим мир!» — объявил Перес кабинету министров. К счастью, в стране имелся необходимый человеческий капитал, что делало его амбиции более правдоподобными. Еще до повышения цены на нефть правительство облагало нефтяные компании огромным налогом в размере 90 % и в рамках политики «распространения благ от нефти» пускало значительную часть этих денег на финансирование сферы образования, благодаря чему в Венесуэле появился просвещенный и растущий средний класс.

Перес был архитектором того, что стало современным венесуэльским нефтегосударством, «королевством магического жидкого богатства». Стране даже дали прозвище «Саудовская Венесуэла». Перес обнародовал свое видение Le Gran Venezuela — Великой Венесуэлы, индустриальной, самодостаточной страны, которая, опираясь на собственную нефть, полным ходом движется по пути развития и догоняет ведущие мировые державы. Нефть «дала нам», выражаясь его словами, возможность «вытащить страну из экономической отсталости… Нам нельзя терять время».