В поисках христиан и пряностей

Васко да Гама решил, что должен побольше узнать о том, где находится и что это за народ. Он снова приказал Николау Коэльо идти вперед в гавань и осмотреться, чтобы понять, могут ли последовать за каравеллой более крупные корабли. Коэльо попытался обойти вокруг острова и напоролся на скальный выступ, о который «Берриу» сломала рулевое весло. Впрочем, каравелле удалось выпутаться и приковылять в глубокие, чистые воды порта.

Не успела «Берриу» остановиться, как к ней на лодке подошел местный султан [330] и с большой свитой поднялся на борт. Султан производил внушительное впечатление своим белым льняным одеянием до пят, роскошным верхним платьем из бархата, многоцветным шелковым головным убором, обрамленным золотом, и шелковыми туфлями. Его свита была облачена в тонкие льняные и хлопчатые ткани прекрасной выработки и окрашенной в яркие полосы. На головах у придворных были шапки, отороченные шелковыми лентами, вышитыми золотой нитью, а за поясами – кривые арабские сабли и кинжалы.

Коэльо принял сановных гостей с должным почтением, хотя и смог преподнести султану лишь одну красную накидку. Взамен султан подарил капитану черные четки, которые собственноручно перебирал во время встречи, дав понять, что считает их знаком доброй воли, и пригласил нескольких матросов сойти с ним на берег.

Высадились они на полоске каменистого пляжа, где во время прилива могли причаливать небольшие суда. Вдоль берега тянулись складские постройки. Поблизости строилось несколько внушительных кораблей, брусья для их корпусов сшивали веревками из кокосового волокна, а паруса были сотканы из все того же универсального материала. За портом лежал значительных размеров город с небольшой мечетью, несколькими кладбищами и оштукатуренными домами, построенными из скрепленных известкой блоков кораллового песчаника. Повсюду громоздились груды выставленных на продажу кокосов, дынь и огурцов, а на улицах женщины продавали жареную рыбу и испеченные на углях пирожки.

Султан знаками пригласил португальцев в свой дом. Накормив гостей, он отослал их восвояси с «бочонком тушеных фиников, законсервированных с гвоздикой и семенами тмина в дар Николау Коэльо» [331].

К тому времени вслед за «Берриу» в порт вошли два других корабля. Султан послал их капитанам еще деликатесов, и да Гама поспешно приготовился к визиту. После тягостного путешествия его люди имели малопрезентабельный вид: лучшие были оборваны и немыты, худшие едва держались на ногах. Командор приказал отнести больных и недужных в трюмы и собрал самых крепких матросов с остальных кораблей. Они надели кожаные куртки поверх просторных рубах, натянули сапоги и спрятали под одеждой оружие. Подняли флаги, натянули пологи, и по первому знаку спектакль готов был начаться.

Как выяснилось, готовились португальцы не напрасно. Султан прибыл во всем церемониальном великолепии, со свитой, облаченной в богатые шелка, и музыкантами, без устали игравшими на трубах из слоновой кости. Да Гама приветствовал его на борту флагмана, усадил под пологом и угостил лучшим мясом и вином, одарил новыми шапками, туниками, нитками коралловых бус и прочими безделушками из своих сундуков. Бросив взгляд на предложенные дары, султан презрительно их отверг и спросил, есть ли у чужеземцев алая ткань. Да Гаме пришлось – через переводчика с арабского Фернана Мартинса – ответить, что нет. Гости вскоре отбыли, хотя султан был достаточно заинтригован, чтобы вернуться еще несколько раз, и португальцы продолжали одаривать его тем, что имели.

К тому времени путешественники узнали, что находятся в стране под названием Мозамбик. Хорошо одетые люди были состоятельными купцами, торгующими с арабами (или белыми маврами, как их упорно называли португальцы) с севера. В порту стояли четыре арабских корабля, как выяснилось, тяжело груженные «золотом, серебром, гвоздикой, перцем, имбирем и серебряными кольцами, большим количеством жемчуга, драгоценных каменьев и рубинов, кои в ходу у жителей сей страны» [332]. Помимо золота, как объяснили европейцам новые друзья, все это везут из богатых стран, где драгоценные камни, жемчуг и пряности так обычны, «что нет нужды их покупать, ибо их можно собирать корзинами».