В поисках христианской свободы

Подумывающие о том, чтобы «тихо уйти» понимают, что к виску им приставлено «оружие» — угроза быть лишенными общения или объявленными «отрекшимися от общения» с одинаковыми для них последствиями. Хотя буквальной «пятой колонны» позади членов организации нет, они могут добровольно оставить собрание, только приняв ярлык еретика, с которым истинные христиане не могут иметь ничего общего и к которому даже родственники должны относиться как к предателю. Правила организации не предоставляют никакой возможности уйти достойно. О том, что «никому не причиняется эмоционального вреда», мог сказать только бесчувственный человек.

Такая ситуация стала особенно очевидной после 1980 года. После исключения нескольких работников штаб–квартиры из–за неполного согласия со всеми учениями Общества и моей отставки из Руководящего совета, организация приняла курс, отраженный в ее письме разъездным представителям от 1 сентября 1980 года[452]. В письме отмечалось, что даже если человек не распространяет учения, отличающиеся от мнения «верного и благоразумного раба», а просто верит в них, то он является отступником и подлежит лишению общения. Хотя в письме старейшины призываются проводить расспросы о частных убеждениях братьев с «благоразумием и мягкостью», вышеприведенные случаи (в том числе история Перси Хардинга) показывают, как эти «благоразумие и мягкость» применяются на деле. Это письмо развязало руки людям, склонным к догматизму и нетерпимости, а людей мягких подтолкнуло к бессердечным поступкам. Задавать простые, обусловленные невежеством вопросы разрешается, даже приветствуется. Но если вопросы возникают после серьезного изучения, если они подкреплены знанием и умением рассуждать, если они подрывают веру в какие–либо учения организации, то в подавляющем большинстве случаев атаке подвергнется сам вопрошающий и его побуждения, а на его вопросы так и не будет дано ответов.

События, произошедшие с главном управлении в Бруклине и описанные в «Кризисе совести», показали истинную цену проявленных «благоразумия и мягкости». Такое же отношение впоследствии проявило себя по всем Соединенным Штатам и во многих других странах. Была поставлена цель создать стерильную атмосферу, в которой учения и правила организации могли бы безоговорочно приниматься всеми членами собрания, а у руководства никогда не возникало бы необходимости полемизировать с компетентным противником или разрешать противоречия с Библией и неблагоприятными фактами. Не преувеличиваю ли я? Вот лишь несколько показательных примеров из десятков имеющихся.

В «Кризисе совести» рассказывалось о лишении общения Эдварда Данлэпа (достигшего к тому моменту почти семидесятилетнего возраста) который, после пятидесяти с лишним лет сотрудничества с организацией (большинство из которых были проведены в «вефильском служении») был фактически выставлен на улицу, лишен общения за то, что в разговоре с друзьями высказал несогласие с некоторыми учениями организации. Я упомянул, что вернувшись в родной город Оклахома–Сити, Эд занялся наклейкой обоев, работая в паре со своим братом, Мэрионом. Что случилось дальше?

Мэрион Данлэп в то время являлся «городским надзирателем» над несколькими собраниями в Оклахома–Сити. Он стал Свидетелем Иеговы почти пятьдесят лет тому назад и активно участвовал в проповедническом служении и встречах собрания. После того, как он предоставил своему семидесятилетнему лишенному общения брату жилье и работу, расследования дошли и до него. Его лишили общения, после чего в течение года еще пять членов семьи Данлэпов были также исключены. Они не занимались ничем неподобающим, не провоцировали проблем, не возмущались и не протестовали. Просто их совесть подсказывала им, что свою веру нужно строить на Слове Бога, а не на словах несовершенных людей или организаций.

Еще один Свидетель, профессор Университета штата Оклахома высказался о том, что не позволить человеку с учительскими способностями Эда применять эти способности в жизни было бы неразумно. Он поспособствовал тому, чтобы Эда приняли на работу в университет, где тот мог читать определенный курс. Его поступок привлек к нему внимание старейшин, которые, недолго думая, лишили его общения.

Можно возразить, что в некоторых случаях попавшие под подозрение члены организации сами переставали приходить на все встречи собрания. Однако это ни в коей мере не означало, что они стали плохо относиться к отдельным Свидетелям Иеговы, что они хотели разорвать всяческие дружеские отношения и всякое общение с членами собрания. Полное прекращение отношений являлось следствием жестких решений старейшин.