В поисках Колина Фёрта

Свет выключили, фильм начался, и Джемма перенеслась в Голландию семнадцатого века, где бедная юная девушка по имени Грит, которую играла Скарлетт Йохансон, постепенно набирается смелости, чтобы помогать и позировать хозяину дома, художнику-затворнику Йоханнесу Вермееру, у которого была очень ревнивая беременная жена.

Благодаря превосходно воссозданным деталям эпохи и сильной игре Колина Фёрта Джемма, как и все остальные, не могла оторваться от экрана.

– Какое у них сильное влечение друг к другу! – воскликнула Джун, когда включили свет. – Даже если не брать во внимание красоту фильма, искусные съемки, просто от одного того, как передана страсть между Грит и Вермеером, мне сделалось немного не по себе.

– Потому что между ними ничего не могло быть, их связь и была такой особенной, – сказала Беа.

– Как же невероятно сексуален Колин Фёрт с этими длинными волосами, вы согласны? – проговорила одна из фанаток актера. – А эти долгие взгляды, насыщенные чувствами! – Она обмахнула лицо.

Все с ней согласились.

Обсуждение продолжалось еще какое-то время, некоторые говорили, что фильму не хватает действия, но Джемма считала его прекрасным – и очень печальным. Молодожены ушли к себе, бросая друг на друга преувеличенно призывные взгляды а-ля Грит и Вермеер, и Джемма невольно улыбнулась. Фан-клуб Колина Фёрта настаивал, что завтра актер будет в городе; знакомый знакомого одного знакомого сообщил им, что тот прибывает утром для съемок сцены в закусочной, но Вероника, донимаемая фанатками на предмет подробностей и информации, поклялась на стопке воображаемых Библий, что даже она – и помощник режиссера – не может точно сказать, приедет ли Колин Фёрт.

Джемма улыбнулась, вспоминая, как считала интервью с ним чем-то важным. И оно будет важным для редакторов, интересующихся статьей об этом актере, особенно такое, как задумывала Джемма – в виде путевых заметок. Но сейчас она хотела только одного – уехать домой, к мужу, снова очутиться в его объятиях и медленно преображаться в новую Джемму – будущую мать, она вложит в эту роль все сердце и душу, как бы трудно это ни было. Она была готова ехать домой, где бы этот дом ни оказался. Она так или иначе наладит свою новую жизнь.

Гостиная потихоньку пустела. Беа и Вероника отправились в «Кофе с видом на гавань», и Джемма помогла Изабел и Джун собрать крошки пирогов и кусочки попкорна, завалившиеся за диванные подушки, и подмести пол. А затем настало время подняться к себе, чтобы в последний раз переночевать в облике прежней Джеммы, неустрашимого репортера.

Кто-то постучал в дверь гостиницы, и Изабел, направившись к выходу, удивилась, не забыла ли она о приезде позднего гостя, а вернулась с Александром.

Джемма уставилась на него.

– Алекс? Что случилось?

– Ты считаешь, что я позволил бы своей любимой беременной жене ехать семь часов, скорчившись за рулем нашей маленькой «миаты»? – спросил он. – Я прилетел, чтобы завтра утром отвезти тебя домой.

Какой же он замечательный.

– Спасибо.

Она обняла Алекса, вдыхая его запах, ощущая надежность мужа. Иногда очень, очень хорошо это почувствовать.

Джемма не могла поверить, что он действительно здесь, стоит перед ней, немного усталый, светло-русые волосы взъерошены, но в остальном – просто чудо.

– Пойдем-ка погуляем, – предложил Александр. – Покажи мне тот желтый дом, фотографию которого прислала. Посмотрим, что ты имеешь в виду. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Она знала, что он говорит искренне. Держась за руки, они вышли в теплую июльскую ночь; восхитительный ветерок взметнул волосы Джеммы. Они прошли по Главной улице и свернули в Луговой переулок.

– Вот он, – указала Джемма на полюбившийся ей дом со вдовьей площадкой и качалкой на крыльце.

Он посмотрел на него и повернулся к жене.

– Последние несколько дней я много размышлял. Я считаю, что ты должна принять предложение работать в «Ведомостях», Джемма.

Она уставилась на него, внутри похолодело.

– Ты имеешь в виду, что хочешь развода?

– С ума сошла? – удивился он. – Конечно, нет.

– Но мотаться из Доббс-Ферри, штат Нью-Йорк, в Бутбей-Харбор – путь неблизкий.

– Верно, но мотаться не придется, – произнес он, указывая на желтое бунгало.

– О чем ты?

– Я же сказал, что каким-то образом мы найдем способ уладить наши разногласия, – произнес Алекс. – И вот к чему я пришел. Мы отложили много денег. Я смогу на несколько лет уйти с работы, если мы будем экономны и поселимся в Бутбей-Харборе, а не в Нью-Йорке, и если ты будешь добытчиком в семье и станешь содержать нас благодаря твоей полной занятости.

От изумления Джемма разинула рот.

– Ты собираешься сидеть дома с ребенком?

– Почему нет? Мне не помешает продолжительный отпуск. Когда Джемма-младшая пойдет в детский сад, я вернусь на работу. Но на эти три года нам придется урезать свои расходы. За нашу квартиру мы получим в три раза больше, чем я заплачу за дом здесь. Мои родители будут не в восторге, что мы переезжаем так далеко, но перелет сюда из Нью-Йорка занимает полтора часа. Ты станешь работающей матерью, а я отцом-домохозяйкой. Мы оба будем менять подгузники ребенку.