В поисках любви

Комната Элен, расположенная по соседству, соединялась с комнатой Марины смежной дверью. Когда начали приносить сундуки и багаж, Элен, не теряя времени, принялась раздавать указания сбитой с толку горничной, которая, по-видимому, не понимала ее ирландского акцента.

— Сюда, глупая, — прикрикнула Элен, и Мари начала складывать одежду в комод.

— Быть может, Мари постирает это платье, — предложила Марина, опасаясь, что у нее на глазах вот-вот разразится война.

Элен вручила платье девушке, которая быстро попыталась повесить его в шкаф.

— Pour laver[13], — сказала Марина на плохом французском.

— Ah, oui, c'etait tres cher, п'est-се pas?[14]

Марина энергично закивала.

— Что она сказала? — спросила недоумевающая Элен.

— Она спросила, дорогое ли платье, и я ответила, что да. Думаю, она привыкла стирать одежду для Моники и мадам Соланж, а потому я уверена, что она хорошо справится.

— Дай-то Бог, — проворчала Элен с суровым выражением лица.

Моника просунула в дверь голову.

— Ты готова? Это хорошо, потому что я сильно проголодалась.

Марина оставила Элен управляться с Мари и присоединилась к Монике. Пока они спускались по лестнице, та сообщила, что сегодня вечером они идут в театр.

— Мы, французы, не торопимся с ужином, поэтому хорошо поедим сейчас, а в следующий раз — только после представления. Слуги подадут нам перекусить перед отъездом, но я бы посоветовала съесть сейчас как можно больше.

— О, я не думала, что мы будем выходить на люди. Я все еще ношу траур по маме.

— Ах, оставь эти предрассудки! Неужели твоя мама действительно хотела бы, чтобы ты была в Париже и не развлекалась просто потому, что ее нет рядом?

«Боже мой! — подумала Марина. — Я не привыкла к таким взглядам, это настоящее потрясение. Но Моника права, думая, что мама не хотела бы, чтобы я сидела дома. Она любила театр».

— Ну вот, я опять сказала что-то не то, — расстроилась Моника. — Я все время забываю, сколько в тебе английского!

— Нет, ты права, Моника. Мама хотела бы, чтобы я развлекалась, а не хандрила, находясь в одном из прекраснейших городов мира. Я, конечно, пойду с вами сегодня вечером. У меня есть вечернее платье, расшитое черным янтарем, как раз подходящее, я уверена.

— Mais oui, cherie[15], — успокоилась Моника. — А теперь давайте есть.

Столовую наполняли самые пленительные запахи: слуги приготовили поздний завтрак а-ля фуршет, состоящий из сладкой выпечки, мясной нарезки и блюда с помидорами. Марина в недоумении смотрела на стол.

— Марина! Как вы выросли!

Марина обернулась и увидела перед собой высокого, красивого молодого человека. Она смотрела и едва узнавала мальчика, с которым играла в детстве.

— Саймон? — спросила девушка неуверенно. Она определенно не помнила, чтобы он был настолько хорош собой в детстве.

— Enchanté, та chère[16] Марина, рад видеть вас снова.

Он взял ее руку и поцеловал. Марина почувствовала, как по руке пробежала дрожь, и покраснела.

— Боюсь, я не сразу вас узнала.

— Но ведь прошло так много времени, n'est-ce pas?[17] Мне было, кажется, тринадцать, когда мы виделись в последний раз?

— А мне десять, — с улыбкой добавила Марина.

— Как летит время, да? А вы выросли прекрасной леди!

Марина вновь покраснела и, пытаясь отвлечь внимание от своей персоны, принялась накладывать в тарелку выпечку.

Саймон не отходил от нее в продолжение всего завтрака, задавая разные вопросы и на каждом шагу делая комплименты.

Мысли Марины пришли в смятение, поскольку Саймон очень отличался от джентльменов, которых она знала в Англии. Он почему-то казался очень взрослым и искушенным, хотя был всего на три года старше ее.

Множество съеденных крахмальных булочек, длительное путешествие — внезапно на Марину навалилась усталость.

Скрывая зевоту, она попросила разрешения уйти из-за стола. Девушка заметила, что Саймон подскочил на ноги и отодвинул ее стул.

«Какие чудесные манеры», — подумала она, оставляя Соланжей, громко разговаривающих между собой.

Когда Марина вернулась к себе в спальню, Элен была там, чтобы помочь ей переодеться.

— Я рада, что вы решили поспать, мисс. Я позабочусь, чтобы к тому времени, когда вы проснетесь, платье было готово. Дворецкий сказал, что перед театром, в пять часов, подадут легкий полдник.

— Спасибо, Элен. Я бы посоветовала тебе и самой отдохнуть.

— У меня совсем мало дел, мисс, ведь Мари многое сняла с моих плеч. Я только что ела на завтрак восхитительные сладкие рулеты. Никогда не пробовала ничего вкуснее.

— Они называются brioche[18], — мечтательно сказала Марина.

Она думала о Саймоне, его густых черных волосах и потрясающе голубых глазах, сбрасывая туфли и ложась в постель.

* * *

Элен разбудила Марину в половине пятого.

Девушка спала очень крепко и видела во сне маму. Ей снилось, что та вместе с ней в Париже, показывает ей свое платье абрикосового цвета, которое очень любила, и говорит, что Марина должна его надеть.