В поисках минувших столетий

Но чернила из орешков были въедливы. Стертые пемзой, сцарапанные перочинным ножиком, они все- таки оставляли глубокие следы — и под новым текстом слабо и неясно проглядывал старый. Такие рукописи, написанные по стертому тексту, получили название палимпсестов (это название произошло от греческих слов, означающих «снова» и «тереть»).

Для того чтобы сделать ясным старый текст палимпсестов, рукописи стали подвергать химической обработке. И старый текст действительно оживал, его можно было снова читать. Впрочем, на первых порах успех был недолгим: химически обработанные листы рукописи начинали темнеть, и некоторое время спустя становилось невозможным читать не только старый текст, но и тот, который был написан поверх него.

Теперь палимпсесты больше не подвергают химической обработке; вместо этого их фотографируют специальным образом, и на снимке проступают невидимые строки, остатки текста, стертого много сотен лет назад.

КНИЖКА С РОГУЛЬКАМИ

Знаете ли вы, что такое протокол? Может быть, знаете, но уж во всяком случае вы не знаете, что такое эсхатокол. Сейчас я об этом расскажу.

Папирус применялся не только для составления документов или частных писем — на папирусах переписывали целые книги. Но так как папирус хрупок и при сгибе ломается, из него трудно было изготовить книгу привычного для нас вида, состоящую из сложенных листов: папирусная книга почти всегда была свитком, в котором все листы приклеены один к другому; если такой свиток развернуть, образуется лента, иногда достигающая нескольких десятков метров.

Первый лист папирусной книги назывался протокол (от греческих слов «протос» — первый и «коллао» — приклеиваю), последний — эсхатокол (от греческого «эсхатос» — последний). О тех, кому чтение давалось с трудом, в древности нередко говорили: «Только взялся за книгу, а уже мечтает об эсхатоколе!»

Папирусная книга навертывалась на валик, на концах которого были рогульки, чтобы книгу легче было держать в руках. Окончив чтение, книгу клали в кожаный футляр, который назывался фелонь (это слово вошло в русский язык, но в ином значении — верхнее одеяние). В библиотеке папирусные свитки держали в корзинах.

Некоторые пергаменные книги подражали по форме папирусным и представляли собой такие же свитки. Но к началу раннего средневековья пергаменная книга приобрела уже современный облик. Она состояла из согнутых пополам листов, которые объединялись в небольшие группы: по три, пять, шесть, а чаще всего — по четыре двойных (согнутых) листа. Такая группа в четыре двойных листа называлась по-гречески «тетрадь» (это значит «четверка» — вот откуда происходит так хорошо знакомое слово!). Несколько тетрадей скреплялось вместе, образуя книгу. Переплет книги был в средние века обычно деревянный, обшитый кожей, а на особенно дорогих книгах украшался бляхами из серебра с эмалью и драгоценными камнями. Чтобы пергамен не коробился, доски переплета стягивались специальными бронзовыми застежками.

Пергаменные книги куда удобнее папирусных свитков с рогульками. Папирусный свиток нельзя положить перед собой в раскрытом виде — он непременно свернется; поэтому переписывать книгу было крайне неловко: обычно приходилось диктовать, а писец уже писал под диктовку. В Риме в мастерских под диктовку изготовляли одновременно несколько экземпляров одного и того же сочинения. Но зато писцы, не видя оригинала, нередко допускали грубые описки. Очень большие неудобства возникали, когда приходилось сравнивать и сопоставлять различные папирусные свитки. Неудивительно, что древние ученые предпочитали многое держать в памяти, а не наводить справки в книгах, и цитировали они обычно на память, следовательно, далеко не всегда точно.

ДОЩЕЧКИ С ДВОЙНЫМ ДНОМ

В древности писали не только на папирусе и пергамене: для заметок и записок употребляли дерево, воск, бересту, свинец, кость, мягкую глину, твердые, уже обожженные глиняные черепки.

Глина была наиболее употребительной «бумагой» древней Месопотамии. Здесь на глиняных табличках писали письма и из глины же приготовляли для этих писем конверты, на глине писали акты о продаже земли, на глине переписаны целые литературные памятники.

В первой главе мы вспоминали о библиотеке царя Ашурбанипала в Ниневии: вся эта библиотека состояла из глиняных табличек.

Жители древнего Двуречья писали на мягкой глине острой палочкой, отжимая характерные клинообразные значки. Потом глину обжигали. Глиняные книги не боялись ни воды, ни огня — их можно было расколоть на части, но нельзя было совсем уничтожить.

Глиняные книги прекрасно выдержали пожар Ниневийской библиотеки, они стали только крепче от огня, а если некоторые из них разбились, то ученые собрали поломанные таблички и соединили их разбросанные части. Как не вспомнить при этом об Александрийской библиотеке, которую подожгли невежественные монахи в начале V века н. э.: эта библиотека, содержавшая тысячи бесценных папирусов, сгорела дотла.