В поисках минувших столетий

В средние века не существовало нашего понятия об авторстве. Средневековый писец нередко брал чужую летопись, переписывал ее, где сократив, где дополнив, прибавлял к ней другую чужую летопись, дописывал в конце несколько десятков страниц от себя — и получалось новое произведение. Иногда этот писец ставил свое имя на новой хронике, а иногда пускал ее в свет безымянной. Так появилось на свет множество летописей, очень похожих друг на друга, повторяющих во многом друг друга. Но это сходство возникло совсем не потому, что несколько внимательных и точных наблюдателей независимо друг от друга описали одни и те же события, а потому, что несколько писцов, не обладавших ни знаниями, ни фантазией, добросовестно переписали какую-то одну старую летопись.

Значит, часто два летописных рассказа — вовсе не два рассказа, а только один рассказ, два раза переписанный.

Это понятно; но при чем здесь ветвистое дерево? Немного потерпите, и это тоже прояснится.

Историк, имея перед собой два летописных повествования об одном и том же событии, должен, следовательно, выяснить, действительно ли это два независимых друг от друга рассказа или просто два варианта одного и того же рассказа. Если таких повествований два, разобраться в их взаимоотношениях сравнительно просто; но если дошло несколько летописей, задача становится несравнимо более сложной.

Сохранилось свыше двухсот русских летописей XIV—XVIII столетий. При этом можно было заметить, что одни из летописей излагают раннюю историю Киевского государства, основываясь на утерянной летописи Сильвестра: поздние летописцы даже сохранили пометку Сильвестра, сообщающего, что он написал свою книгу в 1116 году. Такой текст содержится, в частности, в так называемой Лаврентьевской летописи, переписанной в XIV веке, и в Радзивилловской летописи XV столетия, замечательной своими иллюстрациями.

Другая группа сохранившихся летописей восходит к утраченному сочинению, написанному, как видно из уцелевших пометок автора, в 1118 году. К этой группе относятся, в частности, Ипатьевская летопись начала XV века и Хлебниковская летопись, датируемая XVI веком.

Сравнение летописей обеих групп (или, как принято говорить, редакций) приводит к выводу, что Сильвестр и автор летописи 1118 года пользовались утраченной ныне летописью, которая доходила до 1113 года; она была написана Нестором и называлась «Повесть временных лет».

Если изучать текст «Повести временных лет» Нестора (он восстанавливается при сравнении обеих редакций сохранившихся летописей), окажется, что он содержит некоторые странные противоречия.

Миниатюры из Радзивилловской летописи: похороны, сражение, посольство.

Например, во всех редакциях «Повести временных лет» отмечается, что «кости» князя Олега Святославича были перенесены из его могилы в Киев и погребены в одной из киевских церквей. Но в другом месте «Повести» мы читаем, что Олег Святославич был похоронен у города Вручего и что могила его находится там «и по сей день». Как же могло оказаться в «Повести» два таких не согласованных между собой утверждения?

Конечно, сообщение о погребении Олега Святославича у города Вручего могло быть написано только до 1044 года, до перенесения его останков в Киев. Значит, в Киеве еще до 1044 года был закончен летописный свод; когда же позднейший переписчик добавил туда сообщение о перенесении «костей» Олега Святославича, он не заметил (как часто бывало со средневековыми хронистами), что это сообщение противоречит упоминанию могилы Олега Святославича, сохраняющейся у Вручего «по сей день».

Есть, однако, летопись, в которой изложение древнейшей истории Киевского государства отличается от рассказа «Повести временных лет». Это — Первая Новгородская летопись XV столетия. Правда, отличия эти невелики и состоят в основном в том, что в Первой Новгородской летописи отсутствуют некоторые разделы: нет, например, ни обширных выписок из византийских хроник, ни договоров русских с византийцами.

Значит, Первая Новгородская летопись — в отличие от летописи Сильвестра и летописи 1118 года— возникла не на основе «Повести временных лет», а на основе предшествовавшего «Повести» Киевского летописного свода, гораздо более краткого.

Короче говоря, хотя до нас дошло множество русских летописей, известия их о начальной истории Киевской Руси восходят в основном к одному источнику — к древнейшему киевскому летописному своду первой половины XI столетия, на основании которого возникли три главнейшие редакции. Взаимоотношения между древнейшим сводом, тремя редакциями и сохранившимися летописями можно представить на таком рисунке.