В поисках наслаждения

Лорд де Хэвиленд скосил глаза на мистера Бенчли. Тот печально покачал головой.

— Миссис Марлоу последнее время сама не своя, сэр. Сказывается ее заточение, как вы понимаете. Тело капитана Марлоу было доставлено домой и погребено его родным отцом, преподобным доктором Марлоу, на церковном погосте в мае, двадцать четвертого числа.

— Она тронулась умом?

Королевский адвокат бросил проницательный взгляд на Лиззи, как будто обследовал научный объект, но что-то в его сухом тоне заставило ее насторожиться.

— Я не сумасшедшая, — произнесла она членораздельно. — Но вне себя от бешенства.

— Миссис Марлоу, прошу… — начал уговаривать ее солиситор.

— Нет, я не сумасшедшая. Я знаю, что мой муж не умер, — резко сказала она, — потому что он приходил сюда, в эту самую комнату, в этой тюрьме, не далее как три дня назад. Это не плод моего воображения. Он приходил сюда, переодевшись священником, и о его приходе должна иметься запись в журнале регистрации. Обязательно должна иметься. Если же он подкупил охрану, чтобы его имя не упоминалось, значит, это можно с таким же успехом узнать, заплатив им еще. Еще можно узнать, что никакой приход и никакая церковь не присылали священника в тюрьму, чтобы оказать мне утешение и поддержку, потому что на деле приходил не священник, а мой муж, который жив-здоров и, очевидно, замышляет что-то не очень хорошее. Я хочу получить от него кое-какие ответы, или пусть его арестуют. И Адмиралтейство. Ведь это оттуда мне сообщили о его смерти.

— Какая поразительная история, миссис Марлоу, — заговорил де Хэвиленд, выждав, когда умолкнет эхо взвинченного голоса Лиззи.

— Правда часто поражает воображение, милорд.

Прежде чем ответить, де Хэвиленд смерил ее долгим взглядом.

— Пригласите охранника, — попросил он солиситора. — А вы постойте там, у окна, и помолчите. Займите себя видом на улицу. Там, по-моему, цветет кизиловое дерево.

Вошел охранник. Услышав вопрос, прикинулся несведущим и, в свою очередь, позвал подобострастного надзирателя.

— Да, господа. Он приходил в прошлый вторник. Сказал, что пришел ее исповедать, поскольку она папистка и все такое прочее.

— Какая ложь. Никакая я не папистка.

— Миссис Марлоу, прошу вас воздержаться от вмешательства. А как звали этого священника?

Лорд Де Хэвиленд снова обратился к надзирателю.

— А кто ж его знает?

— Вы разве не записали? — спросил де Хэвиленд.

Наконец принесли журнал записи посещений, и присутствующие углубились в его изучение. Пока они этим занимались, Лиззи кипела от нетерпения и ярости. А они все смотрели и смотрели.

В конце концов пришли к выводу, что никакой записи нет. Нет имени. Нет записи.

Как ни странно, но лорд де Хэвиленд, похоже, совсем не удивился. Как любопытно. Как чертовски любопытно.

Лорд де Хэвиленд отпустил людей и повернулся к Лиззи.

— Подведем итог, миссис Марлоу. Поскольку нет свидетельств обратного, предположим, что ваше заявление — правда. Что капитан Марлоу жив. Как, по-вашему, должен я доказать существование человека, который, судя по всему, не желает оставлять следов и который, позволю себе сделать второе умозаключение, не желает раскрывать свою личность, чтобы вас освободить?

Лиззи проглотила горький комок унижения.

— Ваше умозаключение верно, милорд. По этой причине я бы начала с опознания тела.

— У вас необычайно острый ум, миссис Марлоу, — заметил он, отдавая ей должное. — Мистер Бенчли сказал, что тело вашего усопшего мужа было захоронено на местном церковном погосте?

— Святого Спасителя, милорд.

— Благодарю, Бенчли. — Он поднял на Лиззи свой темный взгляд. — Вы тоже там присутствовали, как я понимаю.

— Да, но если бы мой муж действительно погиб на море, как мне написали в том письме, то тело его не прислали бы, А бросили бы за борт, как он того заслуживает.

— Миссис Марлоу! Подобные неосторожные слова могут лишь усугубить ваше положение, — ужаснулся солиситор.

Она отмахнулась от него рукой.

— Я считаю, что человек, погребенный в той могиле, не мой муж, и хочу, чтобы вы это доказали. Будь я адвокатом высшей категории суда, я начала бы с вопросов к Адмиралтейству.

Они вернулись на рассвете. Лиззи не спала. Она всегда просыпалась задолго до рассвета и, глядя в темноту, ждала, когда в маленькое зарешеченное окно высоко над головой просочатся первые проблески света.

Пришел лорд де Хэвиленд со своим слугой.

— Идемте с нами, миссис Марлоу.

— Куда?

— Для начала вон отсюда. Вы свободны.

Лиззи покачнулась на гладком каменном полу. Вот так легко и просто?

— Свободна? Меня отпустили?

— Да. Вот наденьте это. — Он взял из рук слуги темный шерстной плащ и протянул ей. — Сегодня с утра — промозглый туман.

Они вышли наружу, в сырой воздух, и прошли через высокие железные ворота, через пустынный каменный тюремный двор к карете без опознавательных знаков. Лиззи с трудом подавила искушение броситься бежать, на тот случай если произошла ошибка, если ее вдруг попытаются вернуть обратно. Но двор оставался безлюдным. Они были совершенно одни. Ее никто не встречал: ни родители, ни даже мистер и миссис Таппер.