В поисках Нигера

Правда, когда в 1795 году Мунго Парк, двигавшийся к Нигеру в общем тем же маршрутом, что и Хаутон, добрался до этих мест, ему удалось услышать более или менее правдоподобную историю гибели майора. Вот как писал об этом Парк: «По прибытии своем в Дьяру (город к северо-западу от Ниоро. — Л. К.) он познакомился с какими-то маврскими купцами, которые направлялись в Тишит… И майор за мушкет и некоторое количество табака сговорился с ними, что они его доставят туда. Думая об этом решении, нельзя не прийти к выводу, что мавры преднамеренно его обманули». Бесспорно, в этом Парк совершенно прав: Тишит находится более чем в трехстах километрах к северу, то есть в направлении, прямо противоположном тому, которое требовалось Хаутону…

«Вероятно, — продолжает Парк, — они намеревались ограбить его и бросить в пустыне. По истечении двух дней он заподозрил их в предательстве и стал требовать возвращения в Дьяру. Увидев, что он тверд в своем решении, мавры отобрали все, что он имел, и ушли со своими верблюдами… Несколько дней майор бродил без пищи, а бесчувственные мавры отказывались ему что-нибудь дать, и он сломился под тяжестью своих страданий. Нельзя достоверно сказать, умер ли он от голода или был убит… Его тело оттащили в чащу, и мне показали место, где были брошены его останки».

Итак, экспедиция, на которую возлагалось столько надежд, закончилась самым трагическим образом. В Африканском обществе, высказав приличествовавшие случаю слова сожаления и сочувствия, не смогли все же удержаться, чтобы не упрекнуть покойного Хаутона за «непослушание»: ведь советовали же ему везти с собой как можно меньше ценного, чтобы не искушать тех, через чьи владения придется двигаться… Но Бэнкс и его коллеги были люди деловые. Раз Хаутону не удалось достигнуть Нигера, значит, это придется сделать кому-то другому, только и всего. Тем более даже то, что майор успел сообщить на основании своих расспросов, уже предвещало переворот в тогдашних представлениях о географии Западной Африки. Преемникам погибшего Хаутона предстояло воочию убедиться в том, что Нигер действительно течет на восток.

И та часть протоколов общества, где рассказывается о судьбе экспедиции, завершается следующими примечательными словами: «Оплакивая печальный исход этой несчастной экспедиции, следует, однако, заметить, что неудача майора Хаутона не доказывает, что трудности в достижении Томбукту через Гамбию непреодолимы. Напротив, есть основания считать, что путешественник с хорошим характером и покладистой манерой обращения, с которым не будет ничего, что возбуждало бы алчность, может ожидать любой помощи от туземцев и полнейшего покровительства со стороны их вождей». Конечно, к немалому неудовольствию некоторых из его руководителей, обществу пришлось еще довольно долго заниматься денежными делами, связанными с обеспечением вдовы и детей майора, но главное внимание уже с 1792 года было обращено на поиски человека, который бы согласился повторить рискованное предприятие Хаутона. И такой человек нашелся два года спустя: двадцатитрехлетний врач Мунго Парк.

ПАРК

(1795–1797)

Мунго Парк

Молодой человек родом из Нижней Шотландии, которого еще в 1791 году представил Бэнксу крупный ботаник того времени Джеймс Диксон, словно специально был подготовлен к тому, чтобы повторить попытку Хаутона. До известной степени Бэнкс мог считать Парка своим питомцем: ведь это он выхлопотал для понравившегося ему молчаливого юноши, увлекавшегося естественной историей, место врача на одном из судов Ост-Индской компании, когда Мунго Парк, только что окончивший Эдинбургский университет, появился в Лондоне. Совершив плавание на Суматру и обратно, Парк в достаточной мере познакомился как с тропическим климатом, так и с тропическими заболеваниями. Доказал он и свои несомненные способности к исследовательской работе. После официального объявления о гибели Хаутона (на собрании Африканского общества 31 мая 1794 года) Бэнксу и его друзьям пришлось решать, кому из десятка кандидатов отдать предпочтение. И вот тогда сэр Джозеф без колебаний высказался за то, чтобы принять предложение Парка, сообщившего обществу о своем желании отправиться в Африку с географической миссией.

Когда Парк возвратился в Англию в конце 1792 года, он, казалось, намеревался прочно осесть на родине. Но решимости этой хватило ненадолго: прошло всего полтора года — и Мунго предложил свои услуги Африканскому обществу. За это время полностью определились его интересы: профессия врача окончательно утратила свою привлекательность. Если бы обстоятельства ему позволяли, он посвятил бы свою жизнь естественным наукам. Способности Парка в этой области не вызывали сомнений. Сделанный им доклад «Восемь маленьких рыб, привезенных с побережья Суматры» был признан серьезным научным исследованием.