В поисках новой колонии (СИ)

- Но это не отменяет факта неумелого командования. Вы допустили графа Себастьян лично присутствовать на этих переговорах, что привело к трагичным последствиям.

Хоть о покойниках и нехорошо говорить плохо, но в данную минуту, выслушивая упреки церковника, сержант желал почившему графу еще пару раз сдохнуть, вспоминая, как уговаривал этого выскочку оставаться в тылу. Объяснять все это уже не было смысла, так как выслушивать его тут никто не собирался и единственное, что оставалось ему делать, это только молчать и слушать.

- Сержант! Отныне ты разжалован и лишен всех привилегий. Видит бог, ты заслуживаешь большего наказания, чем лишения звания и статуса, а потому, убирайся из города прочь с глаз долой, пока я не передумал.

Сержант поклонился низко, насколько это было возможным, роняя капли пота со лба на каменный паркет. И не дожидаясь, пока бургомистр передумает насчет своего благосклонного решения, поспешил убраться прочь из приемного зала.

Проводив проштрафившегося солдата, Джофри устало откинулся на бархатную спинку стула, выискивая рукой свою серебряную пиалу с вином.

- Сын мой! – дождавшись, когда за сержантом захлопнуться дверь, начал настоятель храма: – Насколько я знаю, убийство аристократа должно наказываться короной незамедлительно. Но сейчас наша страна поглощена войной на две стороны и не может позволить себе ослабить ни один из фронтов. Что вы намереваетесь предпринять?

Очень хороший вопрос, и Джофри с радостью бы задал его кому-нибудь другому, но не готов был ответить на него сам, погрузившись в тяжелые раздумья.

- Так или иначе, мне нужно поставить в известность короля, прежде чем заниматься самодеятельностью. И если этот выдумщик не врет, и убийца графа и в правду может оказаться...

- Прислужником Тёмного! – помог ему священник, попутно думая о чем-то своем.

- Да, прислужником. И если это так, то без помощи церкви простым солдатам будет не обойтись!

- Вы сказали очень мудрые слова сын мой. Церковь никогда не оставалась в стороне, когда дело касалось сил зла.

“Ага, только и умеете, что забирать и вешать именем Светлого”, – подумал Джофри, отпивая вино. Как же ему хотелось оказаться сейчас в объятиях своей излюбленной пассии, а не находиться в компании старого фанатика. Но в отличие от бургомистра в голове наставника вертелись совершенно другие мысли.

“Отлично, наконец-то у церкви появилось настоящее дело, а не сжигание блудниц на костре, клеймя в колдовстве. Этого шанса нельзя упустить”, – радовался священник. Он и не предполагал, что в кои-то веки лично заглянув к бургомистру, неся на устах слово Светлого, в надежде получить ежемесячную мзду, он наткнется на такое событие. Убийство аристократа это скандал. А если сюда еще приплюсовать и приспешника Тёмного, которого видели последний раз лет двести назад, так это вообще событие века и раздолье для церкви. Хотя последняя встреча с приспешником унесла много человеческих жизней, но она высоко подняла служителей Светлого в глазах государства. И вот, когда вера и уважение людей стала увядать, судьба подарила церкви такой великолепный шанс реабилитироваться перед мирянами. Разумеется, священник не верил в приход еще одного приспешника Тёмного, доспех которого, по словам некоторых высокопоставленных служителей, все еще хранился в запечатанном саркофаге подвала церкви. Кем бы ни был убийца графа, с этой минуты это уже не имело значения. Наставник уготовил ему роль, и он приложит все усилия, чтобы эта роль стала известна общественности. А в качестве утешения, пусть несчастный довольствуется, что его имя навеки войдет в историю. И все во благо церкви.

Устного или письменного распоряжения о разжаловании и увольнения со службы еще никто не успел получить, а может быть даже, бургомистр отложит это дело на завтра, потому у бывшего сержанта еще было время воспользоваться своим служебным положением и выжать максимум перед уходом из города.

Жил он небогато, но ночевал не в казарме, а снимал комнату на втором этаже питейного заведения. Уединение было его кредо, и в данном случае это сыграло ему на руку, так как собрать свои пожитки он смог без посторонних глаз и вопросов. Что-то удалось по быстрому обменять на еду, а на оставшиеся деньги и пару солдатских вещей, он приобрел у местного торговца пригодную для скачки лошадь.

Тяжело было покидать стены родного города и оставлять привычную жизнь. Шестое чувство подсказывало ему о грядущих неприятностях ожидающих его от этого похода, но он не представлял, какими они могут быть. И вот теперь, наврав в три короба своим товарищам и дежурным у ворот, что отправляется гонцом к черту на кулички, бывший страж плелся по пыльной дороге уводящей его от родного города и дома.