В поисках потерянного рая

— Вот! — торжествующе объявил человек. — Нарушена целостность дорожного покрытия. Опасное место! Тут вообще сам черт ногу сломит!

— Черт-то не сломит, — ухмыльнулся черт. — Но понаблюдает! Этот раззява понагнал страстей, теперь тут может стать интересно!

Тем временем человек оправился от мелкой травмы и пошел своей дорогой — даже хромал совсем чуть-чуть. Но по дороге все время размышлял, какого черта он поперся по этому переулку, ведь всегда ходил до перекрестка, а сегодня вот так пошел, и что дорожные службы ни черта не работают, и какие чертовски неприятные последствия могут случиться от подвернутой лодыжки. Так вот он себя распалял и настраивал, и когда добрался до дома, ему уже было очень себя жалко. Ему даже показалось, что лодыжка начала опухать, а нога — ныть.

— Жена! Неси лед и полотенце! Я травмирован! — трагически объявил он еще с порога. — Возможно, даже есть трещина в кости.

Пока жена занималась ликвидацией последствий недоразумения, он в подробностях живописал ей разыгравшуюся драму. По всему выходило, что нога попала чуть ли не в мясорубку, а дорожников следовало судить и расстрелять.

Вечером жена обзвонила всех подруг и рассказала им о происшествии, прибавив немало от себя — для красочности. А утром наказала детишкам ни в коем случае не ходить этой дорогой, а обходить ее за два квартала, потому что место это гиблое.

Разумеется, любопытные детишки тут же побежали смотреть гиблое место — они еще никогда таких мест не видели, и им было интересно. И друзей прихватили! А поскольку черт уже окопался за акацией (черти ведь тоже страдают любопытством!), случился небольшой спор, и кто-то кому-то в лоб заехал. Синяк получился небольшой, но внятный. Черт ликовал.

Вечером родители выясняли друг с другом отношения по телефону и опять строго-настрого запретили детям ходить на то место. Все это было чертовски неприятно, но что случилось, то случилось. Обе семьи не преминули проинформировать всех своих знакомых о досадном инциденте, знакомые передали их своим знакомым...

На следующий день кто-то лично отправился посмотреть место, где расположен тектонический разлом (именно до такой стадии трещинку раздули слухи). На гиблом месте уже кучковался народ. Велись дискуссии.

— Ну и что, что ничего не видно? — говорил мужчина в очках и помятой шляпе. — Тектонические разломы не снаружи проходят, а внутри. Сейчас не видно, а потом раз — и вся улица туда провалится!

— Да не так все! — возражала тетка с кошелкой. — Ничего никуда не провалится, просто тут начнут люди пропадать, вот увидите. Тектонические разломы, они коварные...

— А еще это может быть порталом в другие миры! — объявила бабушка Антипова, страстно любившая фантастику. — Братья по разуму!

— Какие там братья по разуму? Где вы видите разум? — возразил пенсионер Фролов. — И никакой не портал! Сказано — гиблое место, это ж понимать надо!

— Если место гиблое, то неприятности неизбежны! — авторитетно подтвердил дедок в панамке. — Вот, помнится, у нас в деревне в 1957 году кладбище было, так там...

Черт за акацией наслаждался. Напряжение нагнеталось само собой, козни строить не было необходимости — они сами строились.

Неприятности случились в тот же вечер: два участника вечерней дискуссии, пенсионеры Фролов и Микитин, решили продолжить ее за бутылочкой пивка, разумеется, одной не ограничились, и в результате один из них попал под мирно проезжающий мимо велосипед, а второй рухнул на кучу-малу сверху, потеряв равновесие. Все трое получили легкие телесные повреждения в виде царапин и ушибов, а велосипед — погнутое переднее колесо и свернутую педаль.

По городу полетели леденящие душу слухи. Местная желтая газетка «Сплетница» выдала заголовок: «Гиблое место множит число жертв!» Фролов и Микитин охотно позировали папарацци.

К обеду дорожная служба по распоряжению самого мэра обнесла гиблое место желтой предупреждающей ленточкой. Буквально через час, засмотревшись на ленточку из окна своей «Лады-Калины», врезался в бордюр неопытный водитель Сенькин. Чертыхаясь и матерясь, он прыгал возле погнутого бампера и клял гиблое место на чем свет стоит.

— Черт меня дернул по этой улице поехать!!! — страдал Сенькин.

Черт в восторге подпрыгивал так, что акация сотрясалась: такого поворота событий даже он не ожидал.

Вечером на гиблое место привезли местного батюшку, который прочитал молитвы, помахал кадилом, освятил место и щедро окропил святой водой. Черт на время ретировался — переждать дезинсекцию.

Больше на этом месте ничего не случалось. Но это уже было и не нужно: слава гиблого места зажила своей жизнью. Из уст в уста передавали легенды о многочисленных жертвах гиблого места.