В поисках правителя Хейзы

Ретип молчал, как и все присутствующие, но по нему видно было, что брат не здесь, видимо мысленно звал Джона, ведь его назначили главным по общению с греннетом. Понимая, что происходит мыленный диалог с другой планетой, присутствующие старались вести себя как можно тише, чтобы не помешать. Спустя минуты Ретип наконец-то вернулся к нам, но эмоции на его лице не утешали.

— Пока ничего хорошего, — выдохнул брат. — Джон говорит, что к сожалению так же как и мы не знает, когда они снова откроются. Все остальные врата, что есть на Рене, имеют примерный цикл открытия, и его изучили, но эти на данном этапе, живут по какому-то никому не известному порядку.

— Есть что-то о прибытие Нудлока? — поинтересовалась я у невысокого седовласого мужчины в больших очках, который должен был в кратчайшие сроки организовать связь с космическими кораблями, летящими с погибшей Хейзы.

— Да, — взволновано глядя на меня тут же ответил мужчина, — мы уже тестируем систему, но ответа из космоса нет. Она работает и исправна, и как только мы услышим их, Вы узнаете об этом первыми. Широко улыбнулся мужчина, но глаза выдавали волнение.

— Хорошо, — постаралась улыбнуться в ответ как можно мягче, чтобы унять его трепет перед моей персоной. Возраст у человека достаточно солидный, сердечный приступ будет совсем некстати, а где мы найдем другого инженера? Все лучшие сейчас, где-то там, в открытом космосе. Надо поберечь тех, кто есть.

Дни тянулись словно смола, медленно стекая по стеклу и застывая. Никак не могла найти себе места и летала по огромной планете с материка на материк, из города в город загнанным зверем не в силах остановиться ни на секунду. Гнала себя вперед, пыталась погрузить в дела, во все, что только встречались на моем пути, лишь бы не думать ни о чем и не о ком. Но каждый раз в конце дня снова прилетала к вратам, где бы ни была и смотрела на них с леденеющим сердцем. Словно там за померкшим светом был воздух, а у меня здесь совсем заканчивался кислород. Так прошел месяц, целый месяц тоски, боли раздирающей душу и сумасшествия от мыслей о нем.

Я стала паломником, которой словно голодный вампир каждый день приползал к живительному источнику в надежде, что его русло вновь оживет, но ничего.

Входила под прекрасные каменные створки, смотрела в бесконечную горную даль и, что есть силы кричала, просто на разрыв аорты, чтобы отпустить все то, что терзало, болело, било и никак не могло добить. Хотелось сгореть и никогда больше не рождаться. Столько раз меня посещали страшные мысли о том, как ускорить этот процесс и я делала шаг в эту манящую пропасть, но надежда на завтрашний день заставляла раскрыть крылья и лететь в это непонятное будущее.

Ночь сменялась днем, день сменялся ночью и, казалось, я уже ничего не видела перед собой, только карту Рены и замок Регана отмеченный на ней на самом севере. Мое сердце было там, да и не только оно.

Хейза ожила, она была прекрасной. Нам удалось совместить технологии старой планеты и сохранить ту жизнь, которая появилась здесь за время отсутствия людей. Зеленые города, безопасный для планеты транспорт, мусор, который мы собирали со всей планеты и транспортировали к вратам, чтобы потом переправить на Антео, в надежде, что врата все же откроются.

Три месяца тянулись для меня дольше, чем все мои прошлые рождения. Я уже не жила, просто существовала. Перестала возвращаться домой, просто прилетала к вратам, снова смотрела в бесконечную горную даль и, свернувшись калачиком под крылом орны, засыпала здесь, у подножья врат, уже ни на что не надеясь. Просто так я была ближе к нему. И это уже было маленьким счастьем для моей измученной души.

Но как же он, неужели не чувствует того же, не стремится ко мне? Я представляла его стоящим с той стороны врат, так же смотрящим в бесконечность планеты с надеждой на нашу встречу, но понимала, что это лишь мои смелые мечты.

Девяносто девятый день изоляции от Рены подходил к концу. Его я провела дома, разбитая легла спать, уже ни на что не надеясь. Решила утром отправиться к вратам и если они по-прежнему будут закрыты, больше к ним не летать, как бы тяжело это не давалось.

Утро началось с душа, завтрака, который как всегда совершенно не хотел в меня залезать, и тревожных мыслей.

— Что ж Силена, это последний раз, так нельзя, ты либо спрыгнешь с этой скалы, любо сойдешь с ума. Надо жить дальше! — приказала самой себе и, оседлав орну, направила на север к вратам.

Глава 36 Север- центр вселенной

Птица набирала запредельную скорость, проносясь над городами и покрывая мое тело мурашками от встречного ледяного ветра. Глаза слезились от него же, поэтому с трудом смогла разглядеть горы впереди, но слабое голубое сияние не утаилось даже от слезившихся глаз.

Сердце дрогнуло, камнем обвалившись в пятки, и нервно застучало там, словно крича, — выпустите, я сейчас задохнусь. Мне тесно, жарко, страшно!

Нервно проглотила огромный ком застрявший в горле и попыталась унять дрожь появившуюся в коленях, далеко не от холода.