В поисках пропавшей экспедиции

Через пару минут дверь открылась, и выглянула тетя Люба с годовалым Семеном на руках.

Хотя обычно Семен жаловал Борьку, но тут вдруг раскричался.

— Какая я вам тетя Люба, мужчина? Я вас лет на десять моложе буду, — сказала соседка.

— Вы что, меня не узнаете? — спросил Борис и осекся.

Он вспомнил, как сейчас выглядит. Конечно, со своей бородой и усами он был больше похож на агронома дядю Петю, нежели на мальчишку.

— А почему я должна вас узнать? — спросила тетя Люба с подозрением.

Семен продолжал орать благим матом — видимо, бородатые дядьки нечасто заглядывали к ним в дом.

— Ну… Все говорят, что я очень похож на своего племянника Бориса, — наконец нашелся Борька.

— Племянника? Сколько соседствую с Черновыми, никогда не слышала о наличии у них дяди. Насколько я помню, у них в основном тети, — съязвила тетя Люба.

— А я не родной дядя, а двоюродный, вернее, даже троюродный. А не слышали потому, что я далеко живу, в Пицунде, общаемся мы редко, вот и все… — продолжил выкручиваться парнишка.

— Хорошо, но если вы — дядя, то вы должны были знать, что Черновых сейчас дома нет, вот и приезжали бы, когда они вернутся, — заметила соседка.

— Так я приехал на племянника посмотреть. И потом, у меня нет другого времени, — не сдавался Борис. — Кстати, может, вы мне ключ-то от дома дадите?

— Сейчас, как же! — парировала тетя Люба. — Я вам — ключ, а утром ищи вас вместе с их вещами? Ну нет, дудки! И, между прочим, где ваш племянник Борька?

— Борька остался в школе в астрономическом кружке. Они сегодня ночью наблюдают полет какой-то кометы, раз в сто лет бывает такое событие, — мальчишка врал, уже не задумываясь.

Мысль о том, что ему придется остаться без ужина да еще, возможно, и ночевать на улице, подогревала его фантазию.

— Вот я с ним сидел, сидел возле этого телескопа, — продолжил Борис, — потом чувствую — все, устал! Говорю: «Борька, пойдем домой, отдохнем, поспим!» А он?! «Что ты, — говорит, — дядя, такое событие! Никак не могу все бросить. Ты уж сам иди к тете Любе. Она — человек добрый и отзывчивый. Обязательно все поймет и даст тебе ключ от дома. А ты поешь, поспишь и утром опять в школу ко мне придешь». И еще дал мне свой портфель, чтобы самому с ним не таскаться.

С этими словами Борька показал портфель соседке. Семен орал, уже не переставая. Тетя Люба начала задумываться.

— А может, и вправду дядя, — сказала она сама себе. — А то, что Борька таскаться с портфелем не любит, это правда. Вечно его везде швыряет… Как вас зовут?

— Борька… Э-э-э, Борис!

— Вы что — тезки? — тетя Люба широко раскрыла глаза.

— Ага, меня в честь него назвали, в смысле, наоборот, его — в честь меня.

— А как родителей Борькиных зовут? — не сдавалась тетя Люба.

— Папу — Дима, маму — Ира.

— Ну ладно, — сказала тетя Люба, — дам я вам ключ.

Видимо, ей очень надоело держать орущего и выворачивающегося Семена.

— Только вы не вздумайте сбежать, если что, я сразу полицию вызываю, — произнесла она твердым тоном.

Тетя Люба зашла в дом. Парнишка вздохнул с облегчением. Через минуту соседка вышла и вынесла ключ и банку с молоком.

— Вот, держите! Молоко для Борьки на ужин, но если его нет, можете сами выпить, все равно прокиснет. А документы у вас имеются, Борис?

— Документы? Документы….. Как же, имеются, только я их у Борьки в классе забыл на подоконнике, когда его ждал. Вот утром пойду за ним в школу, заодно и документы прихвачу.

— Допустим, я вам поверила, — сказала тетя Люба. — Но утром приду и проверю, если что — сразу в полицию!

— Конечно, конечно, — бодро сказал мальчуган, забирая молоко и ключ. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи!

Тетя Люба хотела что-то еще спросить, но Борис быстро повернулся и отправился к своему дому. Уже совсем стемнело. Парнишка даже не сразу попал ключом в замочную скважину.

Но когда, наконец, он оказался дома, единственным его желанием было свалиться в постель и уснуть. Однако он заставил себя выпить стакан молока и умыться. После чего действительно свалился в постель и уснул.

Сон его был неспокоен. Ему снились всякие кошмары. То тетя Люба сдавала его в полицию, то какие-то чудовища хотели его сожрать, то черное облако пыталось его задушить. Проснулся он задолго до рассвета. Спать уже не хотелось. На всякий случай парнишка посмотрелся в зеркало. Борода и усы по-прежнему оставались на месте.

— Хоть бы превратиться в мальчика до приезда мамы, а то будут проблемы, — сказал он своему отражению.

Потом он снова лег в постель и начал размышлять над словами профессора.

— Допустим, — размышлял вслух Борис, — я откажусь и не пойду в этот Темный Мир. Профессор сказал, что поймет меня, если что… Но с другой стороны, если вся эта нечисть полезет вдруг в наш мир, то все узнают, что я струсил и не остановил ее. А может, послать вместо себя кого-нибудь другого? Но что тогда обо мне подумает профессор? Хорошо! Теперь, допустим, я пойду, но что я скажу родителям? И потом, одному мне эта прогулка явно не по силам. Значит, надо брать кого-нибудь с собой. А кого? Может, Генку?