В поисках прошлого

— Только этого мне сейчас и не хватало, — проворчал он. — Лора, я весь день крутился как белка в колесе, и весь вечер бегал по полю с мячом, поскольку кроме меня сделать это было некому. У меня адски болит нога, и единственное, чего я сейчас хочу, — наполнить ванную горячей-горячей водой и отмокать в ней денька три.

— Нам нужно поговорить.

— Утром.

— Утром я уеду в издательство.

Бен тяжело вздохнул.

— Ладно. Только тебе придется разговаривать со мной через дверь ванной. Жду не дождусь, когда можно будет сбросить с себя все это пропотевшее тряпье.

Он направился к двери черного хода.

— Ты не обливался бы потом, если бы носил футболку и шорты, как все нормальные люди, — едко заметила следовавшая за ним по пятам Лора.

Бен неприязненно взглянул на нее через плечо и буркнул:

— Очень смешно!

— Бен, никому, кроме тебя самого, нет дела до твоих шрамов. А уж детишкам — тем более.

Он остановился посреди ночного двора.

— Знаешь, Лора, я сейчас не расположен развивать эту тему. Если ты хотела поговорить именно об этом — можешь отправляться спать.

— Нет, не об этом! — огрызнулась Лора.

— Вот и ладненько. — Бен вежливо указал на дверь, ведущую в его «апартаменты». — Прошу!

И, пока они поднимались по лестнице, Бен не мог оторвать взгляд от крутых бедер Лоры и дивился тому, что ни боль, ни усталость не смогли загасить в нем огонь плотского желания.

— Ты сказал Седрику? — резко спросила Лора, едва за ними закрылась дверь комнаты.

— Что именно? — таким же недружелюбным тоном уточнил Бен.

— Что ты его отец.

Бен зажмурился и выразительно застонал.

— Значит, вот что тебя интересует?

— Сказал или нет?

Он неприязненно взглянул на Лору.

— Нет. Но не потому, что мне этого не хотелось.

Бен прошел в ванную и, войдя, с наслаждением захлопнул за собой дверь. Лора тотчас распахнула ее.

— Мы не можем разговаривать через закрытую дверь!

— А я думал, мы уже все выяснили.

Лора воинственно вздернула подбородок.

— О чем вы с Седриком разговаривали?

Бен решительно вытолкал ее за порог.

— Я оставлю дверь приоткрытой, так что можешь орать, сколько вздумается.

— Я не ору!

— Как знаешь. — Бен прикрыл дверь ванной и пустил воду.

— О чем ты говорил с Седриком? — Лора повысила голос, стараясь перекричать шум воды.

— А ты как думаешь? О футболе. — Искоса взглянув на дверь, Бен убедился, что Лора не может его увидеть, и лишь тогда расстегнул рубашку.

— И все?

Бен рывком сдернул с себя рубашку. За ней последовала майка.

— Послушай, мы оставались с глазу на глаз только по дороге из кафе-мороженого домой. По-твоему, мы успели бы за каких-то двадцать минут составить план захвата мирового господства?

— Просто я… вы ведь впервые остались с Седриком наедине.

— Да, это я заметил, — с сарказмом отозвался Бен.

— Мы собирались сегодня вечером рассказать ему правду, — язвительно напомнила Лора. — Я уж думала, что ты решил сделать это сам… потому-то вы и вернулись так поздно.

— Ну, так я этого не сделал. — Бен снял ботинки и носки.

— Почему?

— А ты хотела бы, чтобы я поступил иначе? — Господи, подумал Бен, в жизни не встречал такой упрямицы! — Я промолчал, потому что — вот дурак-то! — полагал, что ты и вправду стала мне доверять, и не хотел обмануть твое доверие. Мы решили поговорить с Седриком вместе — значит, вместе.

Он открыл кран над раковиной, чтобы почистить зубы, и шум льющейся воды заглушил ответ Лоры.

— Что?

— Я говорю — это правда?! — Судя по голосу, Лора придвинулась ближе к двери.

Бен выдавил пасту на зубную щетку.

— Да. Тогда в чем проблема?

И снова он не расслышал ее ответа. Пожав плечами, Бен сунул щетку в рот. Две минуты, как и полагается, он старательно чистил зубы, затем наклонился над раковиной, чтобы прополоскать рот. Выпрямившись, Бен сунул мокрую щетку на место — и тут в запотевшем от пара зеркале что-то мелькнуло.

Бен стремительно обернулся — и замер, точно окаменев, только сердце его плясало, как сумасшедшее, причем где-то в пятках.

Лора настежь распахнула дверь и теперь стояла в клубах пара, молча глядя на Бена. По щекам ее текли слезы.

11

Не моргая смотрела Лора на уродливые шрамы Бена. Она представляла их совсем не такими. Островки лоснящейся розовой кожи — следы сильных ожогов — тянулись по диагонали от левого плеча и исчезали под поясом джинсов на бедре. Поверх них и по всему торсу бугрились бесчисленные шрамы.

— О Господи, Бен! — Хриплый шепот Лоры казался ирреальным во влажном тумане ванной. — Неудивительно, что ты потерял память! Просто чудо, что ты вообще выжил.

Лицо Бена окаменело.

— Убирайся! — бросил он.

Хлесткое слово привело Лору в чувство не хуже пощечины.

— Что? — переспросила она, не веря собственным ушам.

— Поглазела на ярмарочного уродца? Тогда уходи.

Глаза Лоры опасно сузились. Если Бен полагает, что сумеет легко от нее отделаться…

— Так это и есть твои шрамы? Именно это ты так старательно прятал от меня все это время?

— Я предупреждал тебя, что это неприятное зрелище.

— Верно, неприятное.

Бен отвернулся от Лоры и с такой силой ухватился за край раковины, что костяшки пальцев побелели. Спина его выглядела еще хуже, чем грудь, — если такое вообще возможно.