В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики»

Перегруженная лодка угрожающе кренилась. Фатухивцы еще раз проверили направление ветра. Все в порядке: пассат дул нам в спину.

Нас было одиннадцать. Роль капитана исполнял старик Иоане; он сидел на корме, держа рулевое весло, облаченный в свое обычное одеяние — соломенную шляпу, белые шорты и майку. Рядом с ним на чемоданах и мешках примостились Вилли, Лив и я. Впереди сидели гребцы: энергичные лица, закаленная обветренная кожа, смуглые торсы, тугие мышцы. На тот случай, если не выдержат доски в днище, приготовлены молоток и гвозди.

Иоане ждал, улыбаясь волнам и ветру. Казалось, он высечен из камня.

Пора… Иоане встал, обнажил голову, перекрестил грудь и лоб. Гребцы, суровые, торжественные, опустили головы; Иоане медленно прочел молитву на родном языке. Затем все еще раз перекрестились — церемония окончена.

В следующую минуту в шлюпке словно разразился ураган. Иоане командовал, размахивая руками, матросы кричали, прыгали через банки. Мигом выбрали якорь, подняли парус. Дикая суматоха — как только шлюпка не перевернулась! Все будто обезумели. Даже обычно спокойный Вилли что-то вопил, отдавая распоряжения.

И вот мы птицей летим по волнам. Фатухивцы сияли от радости. Кровь предков забурлила в их жилах. Иоане крепко держал руль, вызывающе задрав щетинистый подбородок.

Эх и мчались мы! Поневоле кровь закипит у сонных сынов дебрей. Если бы можно было весь путь пройти под прикрытием Фату-Хивы! Но скоро нас начнет трепать всерьез. В открытом море волнение будет посильнее.

И действительно: исчезли вдали зубчатые скалы острова, и мы встретились с океаном лицом к лицу. Могучие пенящиеся валы горой вырастали над нами, но шлюпка легко взмывала на них в тучах брызг. Вот смотрим сверху в глубокую серо-зеленую долину, а вот мы уже внизу, зажаты между исполинскими валами. Да, тут туго пришлось бы и не такой скорлупке, как наша.

Мы не знали, что одновременно с нами боролась со штормом «Тереора». Волны обрушились на палубу шхуны, ворвались в кают-компанию и все переломали. А крохотное суденышко с Фату-Хивы уверенно справлялось с бушующей стихией, мы стремительно перелетали с гребня на гребень.

Иоане был отличным рулевым. Оскалив зубы в застывшей улыбке, он пристально следил за волнами и умело вел лодку на гребень. Если же нас накрывало и шлюпка скрипела по всем швам, он только еще крепче вцеплялся в руль, не сводя глаз со следующей волны. Его окатывало водой, соль ела ему глаза, но он ни на миг не выпустил из рук руля. Великолепный кормчий!

Двое гребцов помоложе скорчились на дне шлюпки. Товарищи безжалостно высмеивали моряков, которые поддались морской болезни. На раздувшиеся ноги Лив было страшно глядеть: бинты сорвало и унесло за борт. Она лежала без сознания на мешке, и я удерживал ее изо всех сил, когда нас захлестывало.

Иногда вся шлюпка погружалась в морскую пену, и казалось, что мы вот-вот пойдем ко дну. Но лодка вырывалась из могучих объятий океана, отдав ему лишь несколько фруктов из наших запасов. Вычерпывать, живо! Ни секунды передышки. Много раз мне чудилось, что настал конец: когда мы неслись вдоль водяной стены, которая вздымалась все выше, выше и вдруг рушилась прямо на нас!.. Или когда мы с безумной скоростью перелетали через гребень и скатывались в ложбину между волнами, так что весь корпус лодки скрипел, врезаясь в бушующие каскады! Шлюпка и ее команда буквально творили чудеса.

Но как бы высоко мы ни взлетали на могучих валах, с гребней не было видно земли. Фату-Хива давно исчез, следующий остров еще не появился. Однако Иоане не сомневался, что мы идем верно.

Я плохо помню эти часы. То хлестал дождь, то жгло слепящее солнце… Голые смуглые спины чернели на глазах; у нас с Лив обжигаемая морской солью и лучами солнца кожа вздулась пузырями. Хорошо еще, что волосы отросли, иначе нам не миновать бы солнечного удара. Помню, вокруг нас в ложбине плясали, фыркая, черные дельфины. В следующий миг лодку подбросило вверх, и мы потеряли их из виду.

Уже день в разгаре, а нашему плаванию не видно конца. Вдруг я сквозь полудремоту услышал голос Иоане:

— Мотане!

Перемена курса. Матросы, которые до тех пор вяло следили за тем, чтобы волны не поломали рею, сразу засуетились.

Мотане… Необитаемый скалистый островок севернее Фату-Хивы. Он нам очень нужен, чтобы проверить курс. Мы должны пройти западнее него.

При виде этой темной глыбы на севере стало как-то веселее на душе. Пусть нас по-прежнему швыряет во все стороны и окатывает водой с головы до ног — впереди земля! А вот левее Мотане из мглы проступили зеленые полосы долин на фоне гор, словно непрестанно отступающий мираж, — это Тахуата. Нам еще плыть и плыть до него: горы видно издалека.

Между Мотане и Тахуатой вдалеке из океана длинной серо-зеленой полосой вынырнул Хива-Оа. Я крикнул Лив, что показался наш остров. Она ничего не расслышала.