В поисках сокровищ

– Ну как, поговорили? – спросила та, которую называли Светкой.

– Заходите, заходите! – ответила учительница. – Вот что, ребятки, подождите пока в коридоре, а я сейчас выйду, и мы найдем местечко, чтобы поговорить по душам.

Даша и Стас немедленно вышли в коридор.

– Ну как? – осведомился Стас, глаза его блестели.

– Да ну, ерунда все это… Никакого клада уже давно нет, это ясно и понятно! – разочарованно нула Даша.

– Ничего ты не понимаешь! Сейчас только самое интересное начинается!

– А по-моему, гораздо интереснее было бы выследить этого слепого притворяку!

– Тогда ищи себе другую компанию! Меня это не интересует! – отрезал Стас.

Даша хотела обидеться, но вовремя сообразила, что домой они попадут еще не скоро и ей будет скучно. Поэтому она улыбнулась и сказала:

– Стас, ниже нос!

– Что? – не понял Стас.

– Обычно говорят – выше нос! А я говорю – ниже нос! Не задавайся, значит!

– Извини, сестренка! Не буду!

В конце коридора появилась старушка-уборщица с ведром и шваброй и принялась мыть пол. Вскоре из палаты вышла Мария Семеновна.

– Ну что же, детки, идемте!

Она провела их по коридору, свернула направо, где коридор заканчивался тупичком, в котором стояли неработающий телевизор, несколько колченогих кресел и громадный развесистый фикус.

– Вот тут мы сможем поговорить! Так на чем мы остановились? – спросила учительница.

– На странной истории с красной печкой, – напомнила Даша. – А разве красные печки бывают?

– Конечно, – улыбнулась Мария Семеновна. – Это была голландская печь, выложенная красными изразцами, ну, может, не красными, скорее терракотовыми, но все называли ее красной. Она была такая красивая, уютная…

– Зачем же ее снесли? – спросил Стас.

– То-то и оно! Но я лучше расскажу все по порядку… Так вот, это было году в пятьдесят первом, кажется… Я была тогда молоденькой учительницей и первый раз в жизни поехала в отпуск, на юг! Мне неожиданно дали путевку в дом отдыха! Я никогда прежде не видела моря, да и мечтать о такой поездке даже не могла… И вдруг мне в месткоме говорят – вы премируетесь путевкой в Сочи… Радости моей не было предела – Сочи! Черное море! Пальмы! Вы, нынешние дети, даже вообразить себе не можете, что значило в те годы поехать в Сочи! Я, конечно, заметалась, у меня и надеть-то было нечего! Мне тетка моя свое шелковое платье отдала, синенькое, старое, но красивое, а чтобы его чем-то оживить, украсить… стыдно сказать, от старых шелковых трусов, немецких, трофейных, кружавчики розовые отрезала и мне вставочку из них сделала. Я себя в этом платье королевой чувствовала…

«Ну вот, приехали! – подумал Стас. – Старушка уже растеклась в воспоминаниях. Как бы это ее повежливее от трусов с кружавчиками к печке вернуть?»

Но она словно прочитала его мысли.

– Но вам это скорее всего неинтересно!

– Почему? Как раз очень интересно! – воскликнула Даша. Разговор о шмотках, пусть даже с кружевами от трусиков, ее живейшим образом заинтересовал.

Но Мария Семеновна вернулась к теме:

– Так вот, поехала я на море. Целых двадцать четыре дня гуляла и купалась, а когда вернулась… в школе вовсю шел ремонт, хотя раньше никто ее ремонтировать не собирался. И вот приезжаю, смотрю, нет моей печки, сломали, даже кирпичика не осталось, а в школе паровое отопление провели, но не центральное, а с котельной! Ох, и намучалась я с этим котлом, а печка-то какая была… Одно удовольствие! И дров немного требовала, а котел углем топить надо было, а пойди еще добудь уголь этот! Словом, зазря только деньги извели… Ну да деньги-то казенные, кому их жалко… Но знаете, я только недавно, после визита этих людей, вдруг сопоставила все…

– Вас специально услали на курорт! – воскликнул Стас.

– Ну конечно! Но мне, молодой дуре, это и в голову не пришло.

– Но кто это мог быть? У вас нет никаких подозрений? – осведомилась Даша.

– Это должен был быть человек, как-то связанный со школой, – заметил Стас.

– Не столько со школой, сколько с гороно, – сказала Мария Семеновна. – Или даже с горсоветом. Надо ведь было выделить средства на ремонт школы, да еще достать путевку для меня…

– А в вашей школе был директор? – спросила Даша.

– Директор? Был. Но моя-то школа была как бы филиалом городской. И директор был один. А учительствовала я одна, вела начальные классы.

– И жили при школе! Значит, достаточно было вас удалить…

– Но был еще один истопник, дядя Коля. Я когда вернулась, говорю ему: что ж ты, дядя Коля, печку нашу не отстоял? А он мне: «Где ж мне супротив начальства идтить?» Вот и весь сказ!

– Интересно, нашли они что-нибудь? – воскликнула Даша.

Тут вдруг раздался шум и плеск.

– Ох, батюшки! – закричала уборщица.

Стас выскочил в коридор и увидел, что старушка опрокинула ведро и вода растеклась по полу.

«Странно, – подумал он, – неужели я так увлекся разговором, что совсем не слышал приближения уборщицы? Впрочем, это неудивительно!»

– Ох, простите, ради бога, помешала я вам! – сокрушалась старушка, собирая тряпкой разлитую воду. – Да вы не обращайте на меня внимания…

Даша не могла спокойно смотреть, как такая старенькая женщина гнет спину, и кинулась на помощь.