В поисках сокровища

Бурыкина продолжала упрямо протягивать мне ручку. А я снова вспомнила те ужасные чувства, которые меня душили, когда я выбежала в одной кроссовке на улицу. И как рыдала на плече у Ляли до поздней ночи. Как я ненавидела и папу, и Антонину в тот день! Ручка завлекающе блестела на солнце.

– Давай же, Шац!

Что будет делать Антонина, когда в самом расцвете ее карьера пойдет под откос? Имею ли я право наказывать ее, да еще и вот так? Подобно маятнику, меня раскачивало из стороны в сторону. Принимать решение было мучительно. Со стороны футбольного поля донеслись возбужденные, радостные крики. И птицы вокруг защебетали будто бы еще истеричней…

– Идите обе к черту, – наконец сказала я, отдавая заявление растерявшейся Бурыкиной. – Я вам ничего не должна.

Подняла с газона рюкзак и направилась в сторону футбольного поля.

– Шац, офигела? – заверещала мне в спину Шандарева. – Вот ты все-таки тварь какая! В одиннадцатом классе тебе не выжить! Вот встретимся в сентябре, когда я вернусь из деревни…

Я развернулась и показала ей средний палец.

– Счастливых летних каникул! – сказала я, улыбнувшись. – Надеюсь, грядок у твоей бабули много!

Отказав одноклассницам, я не чувствовала никакого облегчения. Но и тяжести на душе тоже не было. Не было ничего. Я просто тень, как мой отец. Оторвавшаяся от тела темная заблудшая душа…

* * *

До последнего не было ясно, поедет ли с нами Стахович, потому как за пару дней до конца учебного года его сестра выловила меня в школьном коридоре. Мне было неудобно разговаривать с Лилей. Рядом с ней я терялась. Мне казалось, что мы такие разные и все любопытные взгляды в школе прикованы только к нам.

– Сима, мы очень хотим поехать, но наша мама… – начала Лиля. – Она не совсем здорова. Очередной срыв. Конечно, у нее на это есть причины…

– Я знаю, – сказала я.

Лиля удивленно посмотрела на меня.

– Тебе Лева рассказал? Странно…

Возможно, эта история была их большой семейной тайной. Я вспомнила, при каких не самых радужных обстоятельствах Стахович мне об этом рассказал.

Сам Лев позвонил мне накануне отъезда и сказал, что у них с сестрой, возможно, так и не получится вырваться. Но пообещал, что в любом случае Марвин довезет нас до станции, а там – электричка или попутка. Ляля очень ворчал, что положиться в этой жизни ни на кого нельзя. Зря он, что ли, шестиместную палатку раздобыл? Вдвоем мы будем копаться дольше положенного, а если ничего не найдем, то ему еще и горбатиться бесплатно придется все лето. Я сказала, что «погорбатиться» ему будет полезно. Не развалится. Хитренький Ляля уже и так запудрил мозги хозяину палатки, который поначалу был настроен к другу очень враждебно и собирался оторвать голову. Но Лялин умел присесть на уши людям… Выбил себе время, сославшись на ОГЭ. Хотя свои предметы Ляля успел сдать еще до отъезда. Особо не парился, ни к чему не готовился, но тройки без труда получил. Иногда я поражалась, как этому человеку все легко сходит с рук.

В день отъезда голубой летний воздух казался чистым и прозрачным. Мы с Лялей стояли на полупустой небольшой парковке и молча слушали шорох ветра в ветвях высоких тополей. Здесь мы договорились встретиться с Максом Марвиным, чтобы он добросил нас до станции, от которой идет электричка.

– Ты знаешь, как выглядит этот Макс? – нарушив утреннюю тишину, недовольным голосом поинтересовался Ляля.

– Ага. Он же учился со мной в одной школе.

– Тоже типичный пижон, значит?

– Ну. Увидишь чувака, который тебе с первого взгляда не понравится, – значит, это Марвин.

– Как ты с ними умудрилась подружиться вообще? – Ляля укоризненно покачал головой.

– Так же, как ты подружился со Степановым.

– Опять начинаешь? Ты сравнила, конечно. Степа – человек-легенда на районе! А твои богатые слюнтяи…

– Перестань судить о людях, не узнав их лучше.

– Аналогично, Серафима.

Мы стояли, прислонившись к капоту чьей-то чужой машины. У наших ног – куча сумок. Ляля точно собрался в настоящую экспедицию.

– А на фига этому пижону помогать нам? – спросил Ляля.

– Ты про кого? – уже запуталась я.

– Ну про пацана на тачке. Макса.

– Его попросил Лев. Представляешь, пижоны тоже умеют дружить, – язвительно пояснила я.

– А Ричарду Львиное Сердце это зачем? – не унимался Ляля. – Он все-таки на тебя запал?

– Запал? – глухо переспросила я.

– Ну да. Собирался с нами ехать к черту на кулички, да еще и непонятно зачем… Без привычных лакшери-условий. Он все-таки хочет тебя?

– Дурак ты, Ляля, – грустно улыбнулась я. – Не меня он хочет, а свободы. А ты слишком много ерунды болтаешь.

– Стоит тут, обзывается, – проворчал Ляля.

Мы простояли еще немного. Ветерок играл в тополях, и нас с Лялей, словно снегом, присыпало пухом.

– Похоже, нас кинули, – вздохнул друг. – От таких я другого и не ожидал. Проспал твой Макс. Или просто на нас плевать хотел. Пошли попутку ловить. Или такси вызывать… Сколько у тебя с собой денег?..