В поисках сокровища

– Нет, конечно, ты же меня разбудила! – прошипела я в ответ.

– Отлично! – обрадовалась Лиля. – Мне одна мысль все покоя не дает… Никак не могу уснуть. Ты должна сделать со мной это!

– Сделать с тобой что?

Лиля нащупала мою руку и потянула на себя. Пришлось подниматься.

– Выйдем на улицу? – попросила Лиля.

Спросонья я совсем не соображала. И все-таки принялась послушно одеваться. В темноте мы напяливали теплую одежду поверх пижам, при этом задевая локтями брезент. Мне казалось, что мы делаем все очень шумно и вот-вот кто-нибудь проснется. Но никто не просыпался.

По дороге к тамбуру осторожно переступили через сладко спящих парней. Я посмеялась про себя, глядя на Лялю и Леву. Лялин снова положил на Стаховича ноги…

Мы выбрались из палатки и поежились. Ночь казалась холодной. Хотя когда мы плясали у костра, то совсем не мерзли. Прислушались. В одной палатке было совсем тихо. А из второй доносился храп покруче, чем от Марвина.

– Наверное, это дядя Толя, – шепотом предположила Лиля.

– Ага, – зевнула я. Наш первый вечер в палаточном лагере прошел очень сумбурно. Столько новых впечатлений, мест, лиц… От всех событий голова шла кругом. – Ты зачем меня разбудила-то?

Лиля сияла радостью. Натянула на голову капюшон от куртки и принялась скакать на месте, пытаясь согреться.

– Пойдем!

Она снова взяла меня за руку, и мы молча двинулись мимо потухшего костра и палаток копателей.

– Лев говорил, тебя Шандарева и Бурыкина обижают? – ни с того ни с сего спросила Лиля.

– Я им деньги должна.

Лиля обернулась и нахмурилась.

– Это они умеют… Подставлять людей и вымогать деньги потом. В школе пусть только попробуют еще раз к тебе сунуться. Я про них столько дерьма знаю, не отмоются. И вообще, с первого сентября ты будешь под моим крылышком. И под Левиным.

Лиля подмигнула, а я тут же опустила глаза. Лиля заметила мое смущение и громко рассмеялась. Тогда я, воровато оглядываясь по сторонам, тут же зашипела на нее. Вдруг кого разбудит?

– Да брось! – сказала Лиля. – Даже если сейчас перед палатками приземлится вертолет, никто не проснется. Видела, сколько этот Альберт влил в себя за вечер? Про остальных я вообще молчу.

Вспомнив о пьяных малознакомых мужиках, Лиля презрительно поморщилась.

Ночь была темной и звездной. До рассвета еще было далеко. В лесу покрикивали птицы.

Когда я поняла, куда мы направляемся, удивленно спросила:

– Ты что-то оставила в машине?

– Ага, – загадочно отозвалась Лиля. – Но не в машине Макса.

Я ничего не понимала. А когда мы прошли мимо «Мазды» Марвина и остановились рядом с темно-зеленым «уазиком», все стало еще страннее.

– Ты чего? – я снова перешла на шепот.

– Загляни туда, – улыбалась Лиля.

Я, привстав на цыпочки, осмотрела салон. Но он был пустой. Только на заднем сиденье лежала чья-то черная бейсболка.

– Ну и что?

– Да ты куда-то не туда глядишь, – рассердилась Лиля. – На замок зажигания посмотри!

Я снова прилепилась к окну и разглядела оставленный в замке ключ.

– И?

– О боже, Сима!

Лиля легонько оттолкнула меня и с щелчком открыла водительскую дверь.

– Когда с озера возвращались, я увидела, что они ключи оставили, – принялась объяснять Лиля, усаживаясь на водительское сиденье. Обернулась ко мне. Я так и стояла на месте, ежась от ночной прохлады. – Прокатишься со мной?

– Я-то тебе зачем?

– Как это зачем? Одной страшно, – призналась Лиля.

Я молча оглядывала «уазик».

– А если страшно, тогда для чего ты собралась на нем кататься?

– Симочка, ну пожалуйста! Я очень хочу прокатиться на этой штуке! Никто не дает мне машину: ни папа, ни Макс…

– Может, на то есть причины? У тебя нет прав! – напомнила я.

– Не будь занудой, – поморщилась Лиля. – Я отлично вожу. Отец нас с Левой лет в четырнадцать научил, мы по дачному поселку с ним катались.

Я все еще колебалась.

– Давай, прыгай! – нахмурившись, поторопила меня Лиля. – Ты когда-нибудь ездила на такой штуке?

– Никогда, – покачала я головой. – Да, если честно, и не горела желанием…

– А мы ездили. Нас с Левой папин друг на рыбалку с собой брал. Но за рулем я ни разу не сидела… А мы всего-то один кружок! Туда и обратно.

– А если заметят?

– Они крепко спят, никто не проснется. Ну же, Симочка, давай! Неужели тебе никогда не хотелось совершить что-нибудь безрассудное?

Все понятно. Лилю пьянила свалившаяся на нее свобода так же, как дядю Толю пьянил в прошлый вечер самогон.

Совершала ли я что-нибудь безрассудное? Полет с крыльца на скейте, ворованные шоколадки и фрукты, выброшенная в окно сумка одноклассницы, проникновение в чужую квартиру через балкон… В конце концов, отправиться на поиски сокровищ черт-те куда – это тоже не самое заурядное решение. Я не задумывалась как-то, но оказалось, что вся моя жизнь – сплошное безрассудство.

Лиля смотрела на меня взглядом, полным надежды. Я же продолжала разглядывать грязные колеса «УАЗа». Мне вдруг тоже очень-очень захотелось прокатиться на этой штуке. Интересно, это лечится? Когда-нибудь мне надоест играть с судьбой? Надеюсь, это проходит с возрастом…