В поисках солнца (СИ)

Поэтому она не думала всерьёз, что кто-нибудь из них может ночью напасть на неё и изнасиловать или убить, однако всё же предпочитала перестраховаться. В её жизни было несколько крайне неприятных и травмирующих эпизодов, поэтому она предпочитала избегать ситуаций, в которых оказалась бы беспомощна перед потенциальным врагом.

— Ну, знаете ли!.. — одновременно оскорбился и смутился Райтэн, который впервые оказался в ситуации, где некто подозревает его в подобных замыслах. — Это, в конце концов, оскорбительно! — выразил своё недовольство он.

Лицо Олив холодно застыло в безразличном выражении. Из-за того, что она прониклась к спутникам некоторой симпатией, ей теперь казалось, что она обязана выразить эту симпатию, продемонстрировав доверие; однако, поскольку доверие такого рода не было ей свойственно, она чувствовала теперь себя крайне неприятно.

Всё это время Дерек лихорадочно размышлял о том, как снизить напряжение, и, наконец, взлохматив себе волосы, дружелюбно отметил:

— Уверен, что даже со сна ты заколешь меня быстрее, чем я успею что-то сделать!

Олив насмешливо фыркнула, соглашаясь с такой оценкой своих способностей, и невольно бросила тревожный взгляд на Илмарта. Тот, верно угадав, что именно его она считает самым опасным противником, примирительно поднял вверх ладони и степенно отметил:

— Я, во-первых, влюблён, а во-вторых — вообще человек верующий.

Райтэн насмешливо фыркнул, как всегда с ним бывало, когда подобные сентенции приводили как аргумент.

Повернув к нему лицо, Илмарт наклонил голову набок и отметил:

— И Анодар у нас верующий, — и наставительно поднял палец вверх, — так что греха убоится! А вот всякие атеисты… — многозначительно не закончил он.

Задрав подбородок, Райтэн с самым презрительным выражением лица отпарировал:

— Как жалко выглядят люди, чьи морально-этические качества обусловлены единственно страхом перед загробными муками! Мне, знаешь ли, — почти выплюнул он, — не нужно приставлять нож к горлу, чтобы я выбрал быть благородным человеком!

Дело двигалось к ссоре, и Дерек попытался разрядить обстановку смешком:

— Ну, думаю, с этой точки зрения человек с ножом у горла выглядит более безопасно, да?

Однако Райтэн, очевидно, был слишком взвинчен. Все эти лесные дороги, болота, броды, медведи и змеи явно выходили далеко-далеко за рамки того, что он считал комфортным и приемлемым — не говоря уж о том, что его и в самом деле весьма глубоко задели опасения Олив.

— Отлично! — вскочил он. — Тогда всякие неблагонадёжные атеисты, пожалуй, поспят отдельно! — и, подхватив свой плащ, решительно зашагал куда-то в сторону.

Остальные растеряно переглянулись. Подорвавшись, Дерек отправился за другом.

Ушёл он не очень далеко — костёр ещё виднелся между стволами редких деревьев.

— Тэн… — начал было Дерек, но был перебит.

Обернувшись, Райтэн вперил в него взгляд острый и мучительный и спросил:

— Как? Как ты можешь верить в Бога, который таким, как я, готовит вечные муки?

Дерек растерянно и удивлённо сморгнул. До этого они никогда не обсуждали вопросы веры, и он даже не подозревал, что их разногласия порождают такой мучительный конфликт в душе друга.

— Но я не верю, что Бог пошлёт тебя в ад! — складывая руки на груди, защитился он.

Насмешливо изогнув бровь, Райтэн тоже сложил руки на груди и переспросил с истеричным вызовом в голосе:

— В самом деле? Ещё скажи, что твоя религия не говорит чётко и однозначно, что всех неверующих ждёт эта, как вы её там называется… — разомкнув руки, он пощёлкал пальцами в воздухе: — Геенна огненная!

Мрачно нахмурившись, Дерек закаменел лицом.

Повисла неприятная холодная тишина.

— Я не богослов, — наконец, медленно заговорил Дерек. — Но я знаю точно, что рай невозможен, если друга ждёт ад. И, — пронзая Райтэна взглядом серьёзным и сильным, добавил он, — если вдруг окажется, что Бог, в Которого я верю, придерживается иной точки зрения… я предпочту ад с теми, кто мне дорог, — решительно закончил он.

Губа Райтэна насмешливо дёрнулась. Он опустил глаза.

Подняв вопросительно брови, Дерек сунул ему ладонь. Они пожали друг другу руки, скрепляя своеобразный «договор» о разделении загробной участи, ежели таковая, вопреки чаяниям Райтэна, воспоследует.

— Пойдём, атеист, — хлопнул его по плечу Дерек и развернулся в сторону костра.

Когда они вернулись, оказалось, что Илмарт времени не терял и убедил Олив в своей относительной безобидности. Пока друзья проясняли свои религиозные разногласия, он подсел к ней и спокойно спросил:

— И кого из нас ты считаешь наделённым столь примитивными мозгами, чтобы решить причинить какой бы то ни было вред человеку, который завтра поведёт тебя через болото?

Олив вздрогнула и подняла на него удивлённый взгляд — как будто он и вправду поразил её своей способностью выстраивать такие закономерности — но он увидел в этом удивлении не обидные для себя сомнения в его уме, а растерянную беспомощность девушки, которую частенько не воспринимали всерьёз как противника.

Илмарт предполагал, что идиоты, которые не восприняли её всерьёз, поплатились за это дорого.