В поисках советского золота

Через четырнадцать лет после Кеннана другой американец, Джон У. Букуолтер, бизнесмен из Спрингфилда, штат Огайо, услышал, что русские строят трансконтинентальную железную дорогу до Тихого океана, и, как человек любознательный, отправился посмотреть на нее в 1899 году. Букуолтер явно был очень начитан, но пропустил книгу Кеннана о Сибири. Так что он прибыл сюда, как и я, и как большинство американцев доныне, с нереальными представлениями о природе страны.

Букуолтер описал свои впечатления в книге, изданной им самим в частном порядке, в 1899 году. Мой американский друг нашел экземпляр в московском букинистическом магазине, и для американца вроде меня, повидавшего современную Сибирь, это захватывающее чтение. Букуолтер пишет:

«Почему-то я решил, что Сибирь, в основном, горная, неровная, пустынная и даже бесплодная земля, поросшая лесом — такое мнение, полагаю, довольно распространено на Западе. Ничто не может быть дальше от действительности. Из всех сюрпризов, попавшихся мне в длительных путешествиях, Сибирь — самый большой».

Я могу только повторить слова, написанные другим американцем с Запада за тридцать лет до того, как сам увидел Сибирь. Я был так же поражен увиденным, в свою очередь, как Кеннан и Букуолтер до меня. Но все мы пришли к одному и тому же выводу, хотя наши поездки по Сибири разошлись во времени на пятьдесят лет, и мое путешествие происходило при другом режиме, пришедшем к власти в России.

Букуолтер описал сходство между Сибирью и некоторыми западными районами Соединенных Штатов, что и сегодня справедливо: «В западной Сибири, к востоку от Уральских гор, лежит сплошная полоса практически плоской земли, около восьмисот миль шириной и почти две тысячи миль длиной; это площадь двух третей Соединенных Штатов, за исключением Аляски. Когда я добавлю, что большей частью она не хуже, если не лучше плодородных, безлесных, ровных прерий нашего собственного великого Запада; что она простирается на тридцать градусов широты от жаркого климата Средней Азии до морозного севера; что в этой громадной области находятся лучшие пастбища мира; что во многих местах пшеница и другие зерновые могут расти не хуже, чем в Дакоте или Миннесоте, и даже кукуруза в большей части юга — можно составить себе бледное представление о громадных потенциальных сельскохозяйственных ресурсах этой страны».

Даже в 1885 году, когда Сибирь посетил Кеннан, американец был приятно поражен тем, что русские там делали. Он интересовался главным образом системой ссылок, и особенно сочувствовал политическим ссыльным, но помимо тюрем и жестокой системы «пересылочных станций» для заключенных и политических ссыльных, Кеннан обратил внимание на деятельность русских в Сибири.

Когда в 1899 году прибыл Букуолтер, русские значительно расширили деятельность в Сибири. За несколько лет до того они запланировали великую Транссибирскую магистраль, и как раз ее строили. Отчет американского туриста, что происходило в Сибири вдоль железной дороги, будто написан каким-нибудь нью-йоркским энтузиастом коммунизма сегодня. Например:

«Вдоль всего пути сибирской железной дороги можно видеть примеры быстрого заселения страны и внезапного роста городов, что было так знакомо в Айове, Канзасе и Небраске в ранние дни проведения железных дорог в этих штатах. Через каждые несколько миль на открытой равнине или прерии располагается станция, вокруг быстро нарастает процветающая деревня. Поля недавно обработанной земли, многие из которых покрыты золотым урожаем, можно видеть на мили вокруг этих станций».

«Встречаются примеры быстрого роста, превосходящие даже наш великий Запад. После пересечения реки Обь, мы остановились в городе под названием Обб, где четырнадцать тысяч жителей, много впечатляющих зданий и несколько красивых церквей. Процветающая округа и место оживленной торговли. Мне сказали, что меньше трех лет назад тут, где теперь находится город, не было ни единого домишки, и окрестности были дикими и пустынными».

Букуолтер затем заглядывает в будущее, и его наблюдения оправдываются в свете последующих событий, что прибавляет доверия его здравым суждениям. Он пишет: «На всю Сибирь приходится меньше одного человека на квадратную милю. Этот край лежит практически на тех же широтах, что и европейская Россия, превышает ее по площади, и плодородность почвы в среднем даже больше во многих местах. Европейская часть страны уже снабжает около ста миллионов человек, даже с избытком. Можно представить многомиллионное население, которое еще не заполнило эту пустующую землю, когда она станет доступной благодаря адекватной железнодорожной системе и другим средствам коммуникации и транспортировки, что, похоже, исполнится в свое время, с учетом возрожденного духа русского предпринимательства».