В поисках советского золота. Генеральное сражение на золотом фронте Сталина

Билеты у нас были куплены до Шербура, но пароход еще находился посреди океана, когда однажды в дверь каюты постучал посыльный и передал радиограмму от Серебровского из Лондона. Мой русский профессор просил меня остановиться в Лондоне, чтобы помочь ему с докладом о технологии горных работ в Соединенных Штатах. Мы высадились в английском порту и поехали в Лондон.

Ознакомившись с докладом, я еще больше, чем раньше, поразился величайшей работоспособности этого русского. Он пробыл в Соединенных Штатах всего лишь несколько месяцев и каждый день проводил в делах. Тем не менее нашел время написать очень большую книгу с огромным количеством иллюстраций, в которой привел самые современные методы добычи золота, используемые в нашей стране. Он готовил эту книгу для публикации на русском языке и хотел, чтобы прежде, чем он выпустит ее в свет, я проверил фактический материал. Я нашел совсем мало такого, что требовалось изменить в его труде.

Покончив с этой работой, я забрал семью и отправился в Берлин, где, по словам одного американского друга, можно было встретиться с инженерами, как американцами, так и немцами, которые работали в России и могли бы дать мне ценные советы. В то время сотрудничество между Россией и Германией было очень тесным; русские нанимали сотни немецких специалистов, чтобы те помогли им наладить работу промышленных предприятий, а также закупали в Германии оборудование и материалы для новых заводов, промышленных отраслей и транспортных линий. Сотрудничество оказалось удачным для обеих стран, и я уверен, что многие немцы и некоторые русские были разочарованы, когда приход к власти Гитлера разрушил эти отношения.

Инженеры в Берлине держались дружелюбно и старались быть полезными. Они предупредили меня, что принципы работы инженеров в России совсем иные, чем в Соединенных Штатах и большинстве других стран. Инженеры в России, говорили они, никогда не спускались в шахты в рабочей одежде, как инженеры в Соединенных Штатах. Они заверили меня, что я не смогу ничего добиться, если не буду соблюдать обычаи страны; я должен хорошо одеваться, носить перчатки, если направляюсь на рудник, и, отдавая приказ, должен написать его у себя в кабинете и отослать исполнителям с нарочным.

Я слушал все это с серьезными опасениями; даже представить себе не мог подобной линии поведения. С тех пор, когда проходил практику на приисках, я трудился бок о бок с рабочими, носил такую же одежду, а зачастую выполнял ту же работу, что и они. Я представить не мог, как инженер может хорошо справляться с делом, если будет стоять в стороне, разодетый в парадные одежды, в перчатках, не принимая непосредственного участия в производственном процессе.

В Берлине я впервые узнал, что работавший со мной Серебровский – куда более важное должностное лицо в России, чем мне казалось раньше. Как мне сказали, он – один из самых высокопоставленных промышленников, занимающий несколько высоких постов, и необыкновенно влиятелен. Он самый большой босс в моей отрасли, золотодобыче.

В те дни в Берлине было много русских: и эмигранты, и командированные советские чиновники. Некоторые эмигранты придумали для себя нехитрый бизнес. Они внимательно следили за новостями в советских газетах о закупочных миссиях, посылаемых в Берлин из Москвы. Накануне прибытия такой группы они посещали заинтересованные немецкие фирмы и рассказывали немцам, что имеют друзей среди русских уполномоченных и могли бы посодействовать, чтобы закупки производили в данной фирме. Немцы предлагали им процент с выгодной сделки.

Чаще всего эмигранты связей в закупочных миссиях не имели и никак не могли повлиять на результаты дела, даже если у них действительно находились там случайные знакомые. Но по закону средних чисел советские закупщики приобретали некоторое количество товаров в фирмах, с которыми существовала такая договоренность, и ловкие эмигранты, таким образом, неплохо зарабатывали на жизнь без всякого риска или вложения капитала, точнее, вообще ничего не делая.

Один из советских представителей, находившихся тогда в Берлине, проникся ко мне симпатией и упорно пытался дать какой-то совет, хотя по-английски говорил очень плохо. Наконец он нашел переводчика, которому доверял, и провел вечер за описанием советской правоохранительной системы, прочно укоренившейся и необходимой в сложившихся в России условиях. Он сказал, что я не должен беспокоиться, если работающие со мной русские будут внезапно исчезать при странных и даже, возможно, таинственных с моей точки зрения обстоятельствах. Он убеждал меня, что сейчас нет другого способа навести в стране порядок. Сотрудники органов госбезопасности очень активно действуют на шахтах и предприятиях. Но мне, по его словам, следует воспринимать этих сотрудников как помощников, а не помеху в работе и не волноваться из-за них.