В поисках своего лица

Несколько месяцев спустя она отмечала, что

«Слово Божье — мощное средство выявления заблуждений; все… нужно проверять им. Библия должна быть мерилом всякой нашей доктрины и всякого дела… Мы не должны принимать чье бы то ни было мнение, не сопоставив его со Священным Писанием. Только в нем заключен Божественный авторитет, главенствующий в вопросах веры»

(Письмо Елены Г. Уайт к собратьям от 5 августа 1888 г.).

Сестра Уайт была непреклонна во время конференции и после нее в том, что обе стороны полемики о Послании к Галатам должны заняться самым тщательным изучением Библии. В декабре 1888 года она вопрошала:

«Если всякая идея, которой мы придерживаемся в своем вероучении, есть истина, значит ли это, что она не подлежит более исследованию? Разве зашатается она или падет, если подвергнуть ее критической оценке? А если так, — сама же она и отвечает на свой вопрос, — то пусть падает, и чем скорее, тем лучше. Дух, препятствующий исследованию истины, как оно подобает христианам, не есть Дух свыше»

(Письмо Елены Г. Уайт к У. М. Хили от 9 декабря 1888 г.).

Спустя еще два дня она написала Батлеру, что

«Библия, и только Библия, принятая сердцем и благословенная Духом Божьим, может сделать человека правым и сохранить его в этой правоте»

(Письмо Елены Г. Уайт к Дж. Батлеру и его жене от 11 декабря 1888 г.).

Сессия ГК 1888 года действительно послужила возрождению в среде адвентистских служителей интереса к изучению Библии. Но по следам ее возникли и новые проблемы. Не последней из них было все то же искушение полагаться на человеческое мнение. Однако к 1894 году речь шла уже не об авторитетных высказываниях Батлера и Смита, к которым склонялись люди, но о мнении Джоунса и его коллег. Поддержка, которую Елена Уайт неоднократно оказывала Джоунсу и Ваггонеру в Миннеаполисе и после него, безусловно, подготовила в сознании многих людей почву для признания всего, что они говорили или писали.

Так, в 1894 году С. Н. Хаскелл имел все основания написать Елене Уайт, что члены Церкви

«воспринимают все, что они [Джоунс и У. У. Прескотт] говорят, чуть ли не как богодухновенные изречения»

(Письмо С. Н. Хаскелла к Елене Г. Уайт от 22 апреля 1894 г.).

В ответ она написала, что некоторые адвентисты ставят Джоунса и Прескотта

«туда, где положено быть Богу. Они принимают всякое слово, от них исходящее, сами же к Богу за советом не обращаются»

(Письмо Елены Г. Уайт к С. Н. Хаскеллу от 1 июня 1894 г.; более подробно о проблеме авторитета на миннеаполисской конференции см. G. R. Knight, Angry Saints,

100—115).

Еще одной проблематичной чертой периода после 1888 года стало стремление превратно использовать труды Елены Уайт, которое отличает многих адвентистов и поныне.

В «авангарде» этой проблемы был А. Т. Джоунс. В течение 1890–х годов этот влиятельный служитель выработал четыре ошибочных положения, которые противоречили позиции основателей движения и самой Елены Уайт по вопросу об авторитете и использовании современного дара пророчества.