В поисках упавшей ракеты

– Для создания большей достоверности, – без запинки ответил Савелов, – так сказать, убедительности моей честной игры.

– Положить роту ради сомнительного удовольствия переправить на Запад паршивого инженера-электронщика? – еще больше засомневался Банников. – Вот это действительно лажа.

– Во-первых: не паршивого, а весьма талантливого; во-вторых: важен не сам факт моего перемещения за бугор, а надежда на то, что вскоре в их ракетах окажется наша система управления. Понимаешь, наша! Их ракеты полетят не туда, куда они их направят, а туда, куда захотим мы! Ты, я, наша страна. Ты просто не понимаешь…

– Это ты не понимаешь! – взорвался Банников. – Ты что, считаешь, я должен поверить, что мы разменная монета?

– А разве это не так? – ухмыльнулся Савелов. – На случай глобальной войны кто вы? Разменная монета и есть! Одноразовый шприц со смертельной инъекцией для врага. Разве не так?

Банников молчал, мучительно анализируя сказанное.

– Всегда ли у вас предусмотрено возвращение? – продолжал допытываться Семен.

– Нет, – прапорщик не стал отрицать очевидного. – Достоверность говоришь… Роты нет, группа одна… Это ты наводил на нас американские ВПШГ?!

– Я сообщил им координаты места ночевки.

– Гад, – на скулах Банникова заиграли желваки. – Ты еще что-либо передавал?

– Передавал, – сознался Савелов. – Координаты места последней остановки.

– Ах ты сука – Банников замахнулся прикладом, но вновь удержался и не ударил. – Ты, тварь, из-за этой самой твоей достоверности подставил группу!

– Да, – не стал спорить Савелов. – Все должно быть и в самом деле достоверно. Предательство должно быть полным. Гибель группы для большой правдоподобности была бы желательна.

– Вот ты чмо, так легко рассуждаешь об этом и после хочешь, чтобы я тебя отпустил? Отпустил, чтобы осуществить планы таких же тварей, как ты? Тварей, которые готовы пожертвовать десятками пацанов?

– Полководцам всегда приходится чем-то и кем-то жертвовать, – устало произнес Семен. – Иногда следует пожертвовать батальонами, чтобы спасти полки, пожертвовать полками, чтобы спасти дивизии, дивизиями и армиями, чтобы выиграть войну. Командование было готово пожертвовать вами, это так, я не отрицаю, но это для того, чтобы спасти тысячи и миллионы. Вот здесь, – Савелов потряс в руке флешку, – грядущая победа. В технологии, которая закачана на нее, находится не обнаруживаемый дефект. Если все получится, американцы потратят миллиарды долларов, создадут сотни ракет, которые будут успешно летать и поражать цели, НО в момент, когда наступит время «Ч», они рухнут на землю, едва взлетев. Американцы получат пустышку! Управление их ракетами будет в наших руках. А ты говоришь, десятки жизней. Миллионы спасенных! Разве это того не стоит? Это как разведка боем.

– Складно поешь, – Банников в задумчивости наморщил лоб, – но приведи хотя бы один аргумент, почему я должен тебе верить? И если отпущу, что я скажу своим?

– Скажешь, что упустил. Отпускаешь?

– Я не услышал доводов в поддержку твоей сказки.

– Мать моя женщина, – Савелов обхватил руками голову. – Как же с тобой тяжело. У тебя в кармане коммуникатор. Набери номер…

Банников запустил руку в карман и вытащил аппарат.

– И кто ответит?

– Полковник Нестеренко Леонид Эрнестович.

– Воно как, – прапорщик быстро набрал номер и нажал кнопку вызова. Почти сразу ответили, и на маленьком экране коммуникатора появилось растерянное лицо полковника Нестеренко.

– Семен? – начал было полковник и осекся: – Кто это? – удивленно воззрился он на смотревшего с экрана Петровича.

– Замкомгруппы… цатой группы, – не называя свою фамилию, отрекомендовался Банников.

– Какого лешего? А где Семен?

– Арестован… за предательство.

– Вы очумели? – вознегодовал полковник.

– Нет, это вы очумели, – сейчас Банникову было по барабану, кто перед ним – ефрейтор или генерал, он понимал, что его и его группу подставили, и хотел знать, ради чего.

– Немедленно освободить. Предоставить полную свободу действий для выполнения поставленной перед ним задачи.

– Какой, позвольте спросить?

– Не твоего ума дело, – отрезал полковник.

– Да пошел ты, – проворчал Банников, делая вид, что собрался отключиться.

– Постойте, как вас там, – Нестеренко мгновенно перешел на вы.

– Да, я слушаю, – лилейным голосом произнес Банников. – Полковник, вы, наверное, хотите вкратце сообщить мне, с какой целью с нами находится этот товарищ?

– Гм, мг, – полковник пожевал губами, огляделся по сторонам, словно опасался, что кто-то, рядом находящийся, может его подслушать, затем, понизив голос, произнес: – это секретно.

– Я умею хранить секреты, – совершенно искренне заверил Банников.

– Вы должны его отпустить.

– Я отпущу, если скажете зачем? В противном случае он останется с нами до конца, и если что, я его пристрелю.

– Он… – полковник все еще мялся, – он должен уйти на ту сторону.

– Говорите яснее.

Лицо Нестеренко покраснело от напряжения, наконец он выдохнул:

– Он должен сдаться американцам. Отпускайте его немедленно.

– Есть, освободить и отпустить конструктора, – строго, по-военному ответил Банников, будь он сейчас в форме, он бы еще и козырнул, для понта.