В поисках утраченного

– Я предложил ей отречение, – промолвил Роберт Стюарт. – Не знаю, почему она не зажглась моей идеей.

– Предложи ещё раз, пока ты ещё не женат, – глянув на профиль Кинтайра, произнёс старший брат. – Да, это скандал с Пфальцем, но лучше, чем то, о чём я думаю… Меньше всего хочу быть втянутым в интригу против Лучницы… Меньше всего я хочу повторить историю наших бабок[19].

Кинтайр понимающе кивнул.

В очередной раз исполнив песенку фаворита, но уже под аккомпанемент рояля, Джером заменил в ней последнюю строчку:

Я за трон с красно-белой эмблемой
Всех врагов закручу в калачи.
Разлучить нас ты хочешь с Иреной? –
Каблуком по ноге получи!

Стражи расхохотались, сотрясая стены Лувра мощными голосами.

– Брат, утром была шпага, – утирая слезинку смеха мизинцем, произнесла наследница.

– Шпага была утром, а позавчера действительно был каблук! – ослепительно улыбаясь, ответил поэт.

– Ты собственник, Джей! – хлопнув его по плечу, сказал Робин. – И без того проводишь с Её Высочеством всё своё время, ещё и кузенам не даёшь с ней поговорить.

Винтер расхохотался, и следом остальные стражи подхватили это настроение. Ирена прикрыла кулачком губы. Глаза её сияли притягательным блеском лазурного моря.

Сын Карла I смотрел, как развлекается наследница английского трона со своими рыцарями, и диву давался: он никогда не видел ничего подобного и даже в мыслях не мог допустить, что между августейшей особой и её лейб-гвардией возможны настолько тёплые отношения.

– Ну, давайте «Песню о песне» напоследок! – замахал руками в сторону рояля Бобби. – Нам скоро меняться с ребятами. Я хочу, чтобы мне приснилось что-нибудь хорошее!

– Как я понимаю тебя, Боб! – произнесла Ирена, скользя пальчиками по чёрно-белым клавишам.

Дружный хор рыцарей мог поднять и мёртвого. Если бы Ирене и Джерому вздумалось посекретничать в этот миг, то ни одна живая душа ни за что бы не услышала ни слова. Остин Вендер отметил это обстоятельство – на всякий случай.

После «Песни о песне» музыкальное развлечение в большой гостиной закончилось. Принцесса и фаворит собирались удалиться в опочивальни, но принц Фридрих попросил девушку ещё о нескольких минутах и по возможности наедине.

Идея лесному поэту очень не понравилась, поэтому он предложил вариант остаться втроём в малой гостиной, открывавшей вход в их с Иреной смежные спальни, где обычно ночью дежурили рыцари. Фридрих понял, что остаться полностью наедине с девицей ему никто не позволит. «Впрочем, если он брат, то это даже лучше – склонить сразу всю семью на свою сторону…» – разумно решил немец и проследовал за Остином Вендером в гостиную.

Разговор, конечно, шёл об Анжелине. Принц просил рассказывать о ней всё, что только возможно: как она говорит, как двигается, что любит. Ирена была в неловком положении: оказалось очень сложно найти столько положительного в сестре, чтобы не отпугнуть влюблённого немца.

– О, даже если она строптива, как сотня божественных Диан, я всё равно не отступлю от своей цели и буду денно и нощно дежурить у её покоев, пока красавица не согласится стать моей невестой! – ударив себя в грудь, воскликнул Фридрих, едва не добавив «Не будь я Гогенцоллерн!», но вовремя спохватился, что делать этого в стенах Лувра не нужно.

Ирена снисходительно улыбнулась и обратила взгляд на Джерома.

– Сделай аккомпанемент, брат, я хочу спеть для нашего гостя то, что ты написал минувшей ночью.

Юноша кивнул и достал гитару. Перебирая струны, он замычал себе под нос мелодию, а Ирена пропела нежно-нежно своим ангельским голосом, услаждая слух немца:

Ты любишь все черты любимого лица,
Ты любишь и мечтаешь соединить сердца.
Ты любишь днём и ночью, и летом, и зимой,
Весной, конечно, любишь, осеннею порой.
Ты любишь, и душа срывается на крик…
Но об одном лишь молишь: увидеть хоть на миг!
Другой тебе не нужен, ведь любишь ты Его,
Хоть шансов нет на свадьбу совсем ни одного…
Но сдаться ты не хочешь, сдаваться ты не будешь.
Причина лишь одна – что ты Его так любишь…

– Браво! – зааплодировал названным брату и сестре Фридрих. – Я так понимаю, что это волшебное творение написано от чистого сердца Вами, сэр Джером, и адресовано Вам, миледи. И оба вы прекрасно знаете, что такое надеяться до последнего на осуществление своей мечты.

– О да, – усмехнулся Джером. – Только не всегда, сударь, мечта этого стоит…

Философское заключение юноши не вызвало радости на лице его названной сестры.

– Пойдём спать, брат, – произнесла Ирена. – Поздно…