В поисках утраченных предков (сборник)

И тут же раздался зычный окрик.

Я повернул голову, поднялся. Ко мне стремительно шел рослый полицейский с наручниками на ремне. Из будки с темными стеклами, стоявшей под деревьями, выскочило еще двое – с бляхами, ремнями и портупеями на кожаных куртках. Три танкиста, экипаж машины боевой…

И выматериться толком не удалось, как меня обступили и потребовали паспорт.

Эти парни, похоже, сидели в будке и ждали, когда я созрею для диверсии. Один из них с подозрением оглядывал мой внушительный чемодан на тележке, не прикасаясь к нему руками. Не совершая резких движений, я достал бумажник, вытащил из него паспорт, писательское удостоверение, визитную карточку…

– Вы грек? – глянув в паспорт, спросил меня первый – мощный и симпатичный.

– Нет, русский писатель из Санкт-Петербурга. Там все написано.

– Ваша фамилия – греческая! – не повышая голоса, уличил он. И спросил что-то по-гречески. Вот тебе и начало генеалогических исследований!

Тут до меня дошло, что опереточный броневичок – боевая машина афинской полиции, поставленная на охрану аэропорта. А тут этой машине под днище заглядывает сомнительный гражданин, и чемоданчик он подкатил поближе. А что в чемоданчике, интересно?.. Сейчас будет тебе, дураку, рассвет над Пиренеями через зарешеченные окна.

Я как можно дружелюбней улыбнулся и открестился от возможного греческого происхождения: сказал, что фамилия моя похожа на греческую, но имеет литовские корни. Литва, дескать, Вильнюс. Оттуда фамилия. Я осторожно указал рукой в ту сторону, откуда прилетел.

– Мне понравилась эта крепкая динамичная машина, – я стал льстиво нахваливать драндулетку по-английски. – Не знал, что к ней нельзя подходить… Больше не буду.

– У вас есть родственники в Греции?

– Нет-нет, что вы, – я протянул авиационный билет и конверт с приглашением писательского центра. Спокойнее быть прибалтом, если фамилия позволяет.

Их внимательно изучили, и я понял, что меня отпустят. Но интерес ко мне в глазах полицейского не пропадал.

– Фамилия Каралис – греческая, – повторил он, возвращая документы. – Моя фамилия тоже Каралис. А я грек. – Едва улыбнувшись, он приложил ладонь к кожаной пилотке. – Вы свободны…

Полицейские, скрипя кожей курток, вразвалочку убрались в свою непрозрачную будку.

Многообещающее начало, не правда ли?

«Этот же вопрос – не грек ли я? – мне задала сестра-хозяйка Центра писателей и переводчиков Анатолия, поселяя меня в номер на втором этаже, где за коричневой рамой окна я увидел сизое предрассветное море, белые, как куски школьного мела, горы на близком турецком берегу и лохматый ствол пальмы, растущей из обрыва. Еще я увидел бетонную подкову террасы и желтую полоску пляжа с пенной каемкой, бегущую между морем и шоссе. С каждой секундой рассвета вид за окном густел и наливался красками: в цветочных горшках, таившихся во мраке лестницы, вспыхнули белые и розовые цветочки, море на моих глазах превратилось из сизо-фиолетового в бело-голубое, и от волнения я лишь пожал плечами и развел руками, не зная, что ответить на вопрос о своей национальности…»

Распаковал вещи, достал ноутбук и описал все, что вы прочли абзацем выше.

Пусть это будет называться по-старомодному: «Греческий дневник», решил я.