В поисках великого может быть

Что Ларошфуко имел в виду, говоря о «добродетели»? Это те нравственные ценности, которые, казалось, были свойственны предшествующим историческим эпохам: великодушие, бескорыстие, храбрость, гражданская доблесть, презрение к смерти. Основой добродетели человека мыслилась его способность творить свою судьбу, следовать велениям разума, умение ставить интересы целого выше личных. Что Ларошфуко имел в виду под «пороком»? Это себялюбие, эгоизм, власть страстей над разумом. Ларошфуко был убеждён – современный человек не способен властвовать над собой, он – игрушка в руках собственных страстей и обстоятельств. Любовь человека к себе и ко всему, что составляет его благо – вот теперь главный двигатель поступков, по мнению писателя.

«Своекорыстие говорит на всех языках и разыгрывает любые роли – даже роль бескорыстия» (39).

«У большинства людей любовь к справедливости – это просто боязнь подвергнуться несправедливости» (78).

«Люди делают добро часто лишь, чтобы обрести возможность безнаказанно творить зло». (121).

«Ум всегда в дураках у сердца» (102).

Мысль, особенно важная для понимания этой новой ситуации, выражена в следующем знаменитом афоризме Ларошфуко: «Люди стараются казаться иными, чем они есть на самом деле, вместо того, чтобы стать такими, какими они хотят казаться».

Герой Корнеля, к примеру, не притворялся, а действительно старался быть таким, каким хотел казаться. В его сознании существовал некий возвышенный идеал, которому он стремился соответствовать. А теперь люди только делают вид, играют роли, вместо того, чтобы быть такими, какими хотят казаться, заключает Ларошфуко. Им достаточно видимости. Их не интересует, какие они на самом деле.

Противоречие между тем, что кажется, и тем, что есть, между видимостью и сутью – одна из основных философских и морально-психологических проблем XVII столетия. В "Максимах" Ларошфуко она занимает центральное место. Как явствует из эпиграфа книги, за любой добродетелью таится порок, а сама добродетель – лишь маска, прикрывающая себялюбие. Но Ларошфуко не склонен видеть в этом только сознательное лицемерие. Мысль его и тоньше и глубже. Люди вынуждены притворяться, носить маску, казаться не тем, чем они являются на самом деле, потому что живут в обществе. Это означает, что законы общественной жизни не совпадают с законами человеческой природы.

"Маска", о которой идёт речь в "Максимах", – продукт не просто социального бытия, но – социального отчуждения. "Короли чеканят людей, как монету: они назначают им цену, какую заблагорассудится, и все вынуждены принимать этих людей не по их истинной стоимости, а по назначенному курсу", и потому "общество состоит из одних только личин". Но, привыкнув притворяться перед другими, казаться не тем, что он есть, человек начинает притворяться и перед самим собой; люди обманывают не только других, но и себя. Отделить одно от другого порой невозможно; каждый хочет одновременно удовлетворить свое себялюбие и заслужить одобрение окружающих и потому не осмеливается признаться даже самому себе в истинных мотивах своих действий.

Наиболее интересные и глубокие наблюдения Ларошфуко показывают противоречивость душевной жизни. "Смирение нередко оказывается притворной покорностью, цель которой покорить себе других. Это уловка гордости, принижающей себя, чтобы возвыситься, и, хотя у гордости множество личин, она лучше всего маскируется и более всего способна нас обмануть, когда прячется под маской смирения".

Эта максима построена как своеобразное кольцо, что и придаёт ей внутреннюю завершённость. Она начинается словом "смирение" и заканчивается тем же словом. Мысль писателя движется от того, что лежит на поверхности, что только кажется, к тому, что есть, что таится в глубине, а затем прослеживается обратное превращение сущности в явление. При этом всё переходит в свою противоположность: гордость становится смирением, принижается, чтобы возвыситься, притворяется покорностью, чтобы покорить других, и т. д. Низ и верх перестают быть у Ларошфуко устойчивыми неподвижными. В основе возвышенных и благородных поступков лежат нередко низменные и эгоистические мотивы. "Пороки входят в состав добродетелей, как яды в состав лекарств", а "добродетели теряются в своекорыстии, как реки в море". Но при всей зыбкости границ между добродетелью и пороком, добром и злом, истиной и фальшью у Ларошфуко всегда сохраняется расстояние, водораздел между ними. Фальшь может принимать облик истины, искусно рядиться под неё, но от этого она не становится истиной. В психологическом анализе Ларошфуко всегда сохраняется твёрдая нравственная оценка.