В поисках великого может быть

Итак, в Федре от рождения заложены два противоположных начала: с одной стороны – унаследованное от отца нравственное чувство, недаром именно Минос вершит посмертный суд над душами, а с другой – порочная кровь матери, поддавшейся некогда противоестественной страсти.

Резко меняется в трагедии и образ Тесея. Он предстаёт у Расина своего рода Дон Жуаном: даже Персефону, жену подземного властителя Аида, сумел соблазнить. И в тот момент, когда разворачиваются события «Федры», он тоже, видимо, погружён в одно из таких любовных приключений: странствует, давно не подавая о себе никаких вестей.

Открывается действие диалогом Ипполита и его воспитателя Терамена. Ипполит сообщает, что решил покинуть Трезен, чтобы отправиться на поиски отца:

Могу ли примирить души моей тревогу

С постыдной праздностью? О нет, пора в дорогу!

Полгода уж прошло, как мой отец, Тесей,

Исчез… (323)

(Действие первое. Явление первое)

Но на самом деле это предлог. Истинная причина его отъезда – бегство от Арикии. Ипполит считает, что не вправе любить. Во-первых, он поклоняется Артемиде, девственной богине-охотнице, а тут влюбился в афинскую царевну. Кроме того, отец никогда не простит ему чувств к сестре свергнутого им правителя: Тесей запретил сыну даже думать об Арикии.

Терамен убеждает Ипполита перестать таиться:

Скрывая свой недуг, ты гибнешь от него. (324)

(Действие первое. Явление первое)

Ипполит молчит, но, в конце концов, все-таки признается Терамену, что влюблен в Арикию.

Тут появляется Федра. Это очень важный момент в трагедии. Ипполит пытается бежать от своей любви, торопится, говорит: «Я уезжаю». А Федра, напротив, медлит. Она знает, что от себя не убежишь, с самого начала понимает, что надежды нет, и готова проститься с жизнью:

Я здесь остановлюсь, Энона, на пороге,

Я обессилела. Меня не держат ноги.

И света яркого не вынести глазам. (325)

(Действие первое. Явление второе)

Федра больна, но поднялась с постели, чтобы, по её же собственным словам, в последний раз обратиться к солнцу, своему мифическому предку. Она устремляется к свету, к солнцу и в то же время боится его, прячется от ярких солнечных лучей. Но, главное, Федра… боится слова.

Вообще, в театре классицизма основное действие протекает за сценой, а на сцене герои, как правило, говорят, а не действуют. Но в «Федре» Расина слово обретает особое значение: вопрос «сказать» – «не сказать» становится важнейшим. Держать невысказанное в себе очень тяжело. Но, кроме того, пока нечто не названо, не выражено в слове, то как бы и не существует.

О причине мучений царицы никто вокруг даже не догадывается: «Таинственный недуг её лишает сна, ей помрачая ум и душу ей тревожа». Ипполит считает, что мачеха его ненавидит, избегает встреч с ним, хотя на самом деле Федра влюблена в сына Тесея с того самого момента, когда впервые его увидела. Федра скрывает свои чувства.

Всё начинается с того, что кормилица и наперсница Энона выспрашивает у Федры, что так её гнетет. И хотя этот разговор с кормилицей – почти что разговор с самой собой, но всё-таки Федра впервые облекает в слова свои чувства:

Я преступлением не запятнала руки.

Но сердце… сердце… В нём причина этой муки!.. (326)

(Действие первое. Явление второе)

Над родом Федры довлеет проклятье:

Вовеки на земле не будут позабыты

Безумства, к коим страсть мою толкнула мать.

<…>

Несчастный этот род богиней проклят гневной.

Последняя в роду, судьбой своей плачевной

Всем показать должна я Афродиты власть. (327)

(Действие первое. Явление второе)

Любовь Федры к Ипполиту – это проявление рока, «ненависть жестокой Афродиты». Во всяком случае, так было в трагедии Еврипида. Однако расиновская Федра скажет Ипполиту:

Ты прав! Я, страстью пламенея,

Томясь тоской, стремлюсь в объятия Тесея,

Но Федрою любим не нынешний Тесей,

Усталый ветреник, раб собственных страстей,

Спустившийся в Аид, чтоб осквернить там ложе

Подземного царя! Нет, мой Тесей моложе!

Немного нелюдим, он полон чистоты,

Он горд, прекрасен, смел… как юный бог!.. Как ты! (328)