В поисках ветра силы

Мы шли довольно долго, почти весь короткий зимний день, временами подкрепляясь печеньем, шоколадом и кофе. В начале нашего путешествия я опасался, что моя спутница начнет ныть и капризничать, но Тане понравилось идти по белой снежной равнине в голубую даль.

Солнце стало клониться к вечеру. Лиловыми стали горизонты и порозовел край синего неба, а после долгого путешествия по льду в сердце зрело чувство умиротворения, превращавшее и чашу сердца в нечто столь же огромное, как купол небосвода, раскинувшийся над всей землей холодными и прозрачными красками зари.

"Мы - фантастические существа в фантастическом мире" - вспыли в памяти слова из книги Кастанеды.

Наконец мы оказались возле долины, лежащей между гор. Там, в расположенном в ней селе, в те годы глухом и заброшенном, у нас была возможность заночевать. Солнце зашло за холмы и с неба начал падать сильный мороз. По тропинке мимо сугробов, наметенных февральскими вьюгами, мы вскоре дошли до первых хат. Людей не было видно и только запах дыма напоминал о том, что здесь кто-то есть.

После целого дня, проведенного на морозе, приятно было зайти в хату, затопить печь и греть руки над быстро накаляющейся железной плитой. Таня сидела у открытой дверцы печи. Красноватый свет садящегося солнца проник через окно и коснулся ее лица, придавая ему некую загадочность. И когда я смотрел на эту земную женщину, с которой мы были мало знакомы - женщину, поддерживающую огонь в печи, как будто это действительно был алхимический огонь - мне казалось, что сегодня, пусть на один день и одну ночь она стала тем пустым зеркалом, в котором отражается моя мечта.

А вечерний свет, проникающий в хату через замерзшие окна, заполнил собой все пространство комнаты, и последний красно-золотой луч солнца лег на голубовато-белые стены. Отблеск красного огня в печи, гудение пламени и близость женщины, с которой мы проделали сегодня длинный путь по льду, по тайным зимним путям войдя никем не замеченными во владения ветра силы... Казалось, что в этот вечерний миг прикоснулась к миру загадка. Поистине, мы - фантастические существа в фантастическом мире...

Расстегнув куртку, я сидел на широкой деревянной лавке, прислонившись спиной к постепенно нагревавшейся печи. Гудел огонь и если приложить руку к теплым камням, можно было почувствовать в них едва заметную дрожь от пламени. На столе из старых, почерневших досок стоял закипевший чайник, была разложена всякая еда, которую мы принесли с собой, а последний красный луч солнца озарял все это своим неправдоподобным сиянием... И запах духов от волос женщины - в этой древней хате, где пахнет мышами, сеном и дымом... какой странный контраст... поистине, пересечение двух миров... ведь мы - фантастические существа в фантастическом мире...

Я пил из горячей железной кружки чай, а она не пила, а только смотрела на свою чашку, на поднимающийся из нее пар, озаренный закатным красным светом, и едва заметно улыбалась, так что невозможно было понять действительно ли это улыбка, или только загадка...

Солнце село за гору, вечер быстро угас и небо стало совсем темным. Мы вышли во двор, постояв в снегу у старой кривой яблони, глядя на мерцающие всеми цветами радуги морозные звезды и говоря о чем-то пустом и милом, о чём обычно говорят в таких случаях мужчина и женщина. Холодало, и Млечный Путь с мириадами роящихся звезд, яркий и отчетливый, поднимался из-за горы, прочерчивая собой все небо, а другой его край таял в серебристом зареве восходящей луны.

Замерзнув, мы пошли обратно в дом, где уже было довольно тепло. Я подкинул побольше дров и мы полезли на печь, где в дальнем углу горела свеча. Там между нами и произошло то, ради чего мы сюда шли через бесконечную ледяную равнину - шли в голубую даль, во владения ветра силы.

О, эта старая как мир игра вечности - пустое зеркало и безличный, бесформенный, подобный великому древнему океану поток жизненной силы, заключенный в теле женщины... Та игра, в которую могут играть только двое...

"Я есть Альфа и Омега, начало и конец..."

Давно догорела свеча. Лежа без сна и смотря в темноту, я слушал звук ветра, шумящего над крышей и потрескивание углей в печи, вспоминая строки Богдана Антонича:

"Лежиш на хутрi ночi тепла й вiрна

Мудре коло життя завершене

За смерть сильнiше лиш кохання..."

Вот сейчас мы лежим с этой женщиной на печи, вдали от города и привычного мира, в этом чужом доме, где мы оказались по воле случая... Завтра мы уйдем отсюда, а послезавтра, может быть, наши судьбы расплетутся так же легко, как и сплелись, и останется в душе только примарний срiблистий слiд, вабливий, як слiд вiд далекої зiрки... Ведь путь - это свобода.