В поисках выхода

— Мы еще не сошлись, чтобы расходиться, — скривился в щербатой улыбке все тот же мужчина.

— Думаю, это и ни к чему, — улыбнулся в ответ разведчик.

— А ты не думай, мозгам легче будет, — подал голос второй сталкер.

— Хватит с ними трепаться, — сказал первый и, дернув стволом «Печенги», рыкнул: — Снять и бросить перед собой оружие! Снимать медленно, стреляю без предупреждения!

— У нас всего одна винтовка, — как можно более дружелюбно отозвался Плюх. — Почти без патронов. Мы без нее пропадем, вы же знаете.

— Пропадешь и с ней, если не снимешь! — направил мужчина ствол прямо в его голову и приказал напарнику: — Этот мой, держи на мушке остальных!

Разведчик уже чувствовал, что вряд ли все закончится мирно, но первым открывать огонь ему не хотелось. Тем более что хорошо понимал: пока он схватит и поднимет винтовку, сталкеры успеют выстрелить.

Неизвестно, как бы все обернулось, но второму сталкеру показалось мало взять противника на мушку, и он выпустил над головами ученых короткую очередь.

— Ложитесь! — заорал, обернувшись, Плюх. И с ужасом увидел, как доцент Тавказаков, вскочив на ноги, метнулся к кустам.

Стрелявший сталкер тут же направил вслед ему винтовку. Ладони разведчика в тот же миг схватили «Печенгу», и три очереди слились в одну. Стреляя, Плюх упал на живот, и пули первого сталкера вжикнули над его головой. Сам же сталкер медленно, словно под водой, завалился назад. И, непонятно почему, рухнул ничком второй.

Недоумевающий Плюх переводил ствол винтовки с одного мужчины на другого, но ни один из них не шевелился. Тогда разведчик, сделав предостерегающий жест ученым, осторожно поднялся на ноги, но не успел сделать и шагу, как услышал впереди голос Илоны:

— Не стреляй, это я!

Девушка, пригнувшись и держа наизготовку «Никель», вышла из-за кустов.

— Это ты его? — облегченно выдохнув, понял причину гибели второго сталкера разведчик.

— Я. Сейчас проверю, насколько хорошо они оба упокоены.

— Тогда я к Аникею, — бросил Плюх и метнулся туда, куда побежал Тавказаков.

Разведчик опасался, что найдет там труп доцента, однако не увидел за кустами ни мертвого, ни живого ученого. Сначала это его лишь обрадовало: значит, пули сталкера прошли мимо, а сам Аникей Александрович просто-напросто убежал дальше.

Плюх громко позвал ученого, но тот не откликнулся. Разведчик собрался идти вперед, но его остановил окрик Илоны:

— Стой!

— Почему? — обернулся разведчик. — Его ведь нужно найти!

— Нужно, — подошла к Плюху Забияка. — Только не сломя голову. Про аномалии ты уже забыл?

— Ах, да!..

Разведчик достал вилку с нитью и бросил перед собой гайку. Та упала в траву, однако нить продолжала сматываться, пока не размоталась вся. Плюх растерянно заморгал.

— Не понял… — выдавил он.

— Замри на месте! — выкрикнула Илона. Девушка достала свою вилку и бросила гайку немного ближе, чем сделал до этого разведчик. Нить повела себя, как от нее это и ожидалось. Тогда Забияка подошла к гайке, подняла ее и кинула чуть дальше. Этот бросок тоже закончился штатно. А вот на третьем, когда гайка полетела в то же место, куда Плюх отправил свою, все случилось так же, как и у него: нить размоталась полностью, словно гайка не упала на землю, а свалилась в глубокую яму.

— «Дно», — глухо произнесла Забияка.

— Что? — чувствуя, как по спине скатилась холодная капля, переспросил разведчик.

— Аномалия «дно». Сначала ее называли «дном Зоны», а потом сократили.

— Что это значит? — спросил Плюх, хотя и сам уже обо всем догадался.

— То и значит. Какое может быть дно у Зоны? Вот и аномалия эта — яма, которую не видно. И у которой нет дна. Либо есть, но настолько глубоко, что… — Девушка безнадежно махнула рукой.

— Так значит Тавказаков…

— Скорее всего, там. В «дне».

Глава 23

У мертвых сталкеров, помимо двух штурмовых винтовок «Печенга», нашлось еще около сотни патронов, пара неплохих десантных ножей, а также кое-что из еды: три банки тушенки, круг колбасы и полбуханки черного хлеба. В другое время такой добыче можно было только порадоваться; сейчас же выражения лиц всех четверых спутников были мрачными и унылыми.

Разумеется, поиски Тавказакова после обнаружения аномалии не прекратились — местность прошерстили на километр от нее, крича до хрипоты, наплевав на безопасность. Все было напрасно. Сомнений, что Аникей Александрович угодил именно в «дно», ни у кого не оставалось.

Наконец, вернувшись на место, откуда все началось, Забияка, отведя взгляд в сторону, сказала:

— Пора идти дальше. Тропу я нашла, она недалеко.

— А как же Аникей?! — взвился доцент Тетерин. — Мы что, вот так и уйдем, а его бросим?

— Аникей Александрович погиб, — выдавила девушка. — Мы ничем уже ему помочь не сможем. Но погибать из-за этого всем я полагаю неразумным.

— Не спешите его хоронить, — оставаясь по-прежнему мрачным, изрек вдруг профессор Сысоев.

— Что?.. — обернулись к нему все трое.

— Я сказал, что хоронить Аникея рано. Мы не можем знать, жив он или мертв.

— Но из «дна» еще никто не выбирался! — махнула светлой челкой Забияка.