В походах и боях

Готовя решающее наступление, командование 65-й с удовлетворением доносило во фронт, что в декабре у нас было принято в партию 1480 человек. В январских же боях в ряды партии вступило 1700 героев!

С 5 января мы все дневали и ночевали в частях первого эшелона, проверяя готовность войск. 65-я армия в этот раз наступала в составе восьми стрелковых дивизий. Честь вести в решающий бой соединения первого эшелона принадлежала комдивам В. С. Аскалепову, Н. И. Бирюкову, В. С. Глебову, С. П. Меркулову и Ф. А. Прохорову. Три дивизии находились во втором эшелоне армии. Больше всего внимания командарму пришлось уделить 214-й дивизии и славной Железной. Первой предстоял тяжелый бой на рубеже совхоза № 1, а вторая прорывала оборону противника в центре, и ее успех во многом мог определить темп продвижения армии на первом этапе операции.

Генерал Бирюков провел со своими командирами и командирами приданных артиллерийских и танковой бригад проигрыш на ящике с песком. Главное было налицо: взаимопонимание и дружба родов войск. Сказалась школа ноябрьских и декабрьских боев. Между прочим, саперы Е. А. Важеевского проделали для танков пять проходов, обозначив их бинтами. Немцам бинты на снегу не видны, а у танкистов проход как на ладони. Стрелковые полки 214-й были в большом некомплекте. Комдив подчистил все тылы. Каждый, кто мог держать оружие в руках, шел 10 января в атаку, а те, кто не мог, вытянулись в линию на переднем крае, кричали «ура!» вместе с атакующими. «Пусть враг слышит, что нас много», — говорил Бирюков.

В Железной дивизии Федор Александрович Прохоров лично контролировал подтягивание артиллерии, оборудование огневых позиций, пристрелку целей и маскировку. Артиллерии ему было дано много, до 200 стволов на километр фронта прорыва, и приятно отметить, что сам комдив и командиры полков умело держали ее в своих руках. На НП общевойсковых командиров находились офицеры-артиллеристы поддерживающих дивизионов и полков. Установлены единые ориентиры и единая кодировка местности. В 274-м полку майор Николай Романович Романец работал с молодым лейтенантом-артиллеристом. Генерал Прохоров представил его:

— Командир второго дивизиона сто шестидесятого артполка Евгений Тимофеевич Носовский, — Потом комдив добавил уже неофициально: — Они с Романцом настоящие друзья!

— Рад слышать! Когда стрелки и артиллеристы дружат, победа рядом идет. Показывайте свою дружбу, товарищи…

Командир полка контролировал пристрелку основных рубежей огневого вала и отдельно — вееров 4-й и 5-й батарей. Он четко доложил задачу на весь период боя. Затем Носовский, уже разрывами снарядов, показал рубежи огневого вала на местности. Было видно, что оба командира с полуслова понимают друг друга.

— Вижу теперь, что действительно друзья! Оба коммунисты?

— Так точно, товарищ командующий!

Офицеры были удивительно похожи друг на друга. Удлиненные лица, загрубевшие на ветру. Глубоко сидящие глаза, в которых светились упрямство и хитринка украинцев. Их можно было принять за братьев.

— Желаю вам славной победы в решающем бою. На правом фланге армии тем временем была организована небольшая частная операция. Проверяя готовность к наступлению, командующий фронтом приказал очистить от противника Пять курганов. Это дело поручили В. С. Аскалепову. Наш своенравный комдив заскучал после взятия Казачьего кургана, и разминка была ему полезна. 173-я пошла в бой хорошо. Под вечер Аскалепов донес:

«Взят один курган». Иван Семенович с чувством удовлетворения направил об этом донесение в штаб фронта. На второй день Аскалепов доложил: «Взят второй курган». Очень хорошо!.. На третий день меня вызвал к телефону Рокоссовский и с ледяной вежливостью, слегка вибрирующим голосом спросил:

— Павел Иванович! Прошу вас сообщить мне, сколько курганов вы собираетесь еще взять на отметке сто тридцать пять ноль?

Начальник штаба глядел на меня сочувственно:

— Кажется, попали в историю! Комдива на проводе не оказалось. Глебов стал уточнять у комиссара дивизии:

— Ты сам-то видел эти курганы?

— Нет… я там не был… там командир… Одним словом, никаких курганов обнаружено не было. Они существовали только в названии высотки. К счастью, началось наступление и охотничьи рассказы комдива 173-й закончились благополучно, без взыскания.

8 января 1943 года командование Донского фронта направило окруженным войскам врага ультиматум с предложением капитулировать и тем сохранить жизнь находившимся в кольце солдатам. Призыв к здравому смыслу и гуманности не был принят Паулюсом, 10 января началось наше наступление.

Наблюдательный пункт 65-й армии расположился на участке Железной дивизии в 600–700 метрах от боевых порядков полков. Отсюда хорошо было видно поле боя. Обзор — километра три в глубину. Далеко справа — стык с 21-й армией, атаковавшей западный выступ вражеской обороны, — тот треугольник мощных опорных пунктов Карповка — Мариновка — Дмитриевка, о котором упоминалось выше. Я предполагал, что нашему боевому другу Ивану Михайловичу Чистякову придется там на первых порах трудно, и готовил в помощь соседу фланговый удар.