В походах и боях

— Да ведь и у меня, дорогой мой, память стала, как решето, — ответил Полуэктов. — Постойте… его фамилия… что-то связано со смехом. Помню подполковника Сомова, начальника моего штаба, очень энергичный командир-артиллерист. С ним хорошо работалось… Он прекрасно сражался в числе защитников Крыма. Погиб на Керченском полуострове. А командир ГАПа… да вот же — полковник Иосиф Иосифович Хаханов. Стрелковые части, державшие Перекопские позиции, многим ему обязаны, это вы можете засвидетельствовать…

Постаревший генерал говорил, что в обороне Перекопского вала были серьезные изъяны: «Два батальона в предполье и один на Литовском полуострове, конечно, это ненужное распыление сил. Но главное — бедность артиллерийского огня. Теоретически нам для отражения немецких танков требовалось иметь минимум десять, орудий на километр фронта, а у нас с трудом насчитывалось три-четыре орудия…»

Слушал, смотрел на него, и снова мне виделся тот Полуэктов Георгий Васильевич, который 23 года: назад стоял в расцвете сил у своей развороченной бомбой башни и удивленно тянул: «М-да…»

Под сильным давлением с воздуха мы особенно остро ощущали в те дни слабость нашего авиационного прикрытия. Меньше всего хочу укорять в этом наших героических летчиков. Они сделали все, что могли, для помощи сухопутным войскам, но им пришлось драться с врагом в исключительно трудных условиях. Им было не легче, чем нам на земле. Количественное соотношение нашей и немецкой авиации на крымском направлении составляло один к шести, а иногда и один к десяти. В середине сентября на Перекопе и Сиваше действовала группа из ста самолетов ВВС флота под командованием генерала А. А. Ермаченкова, оперативно подчиняясь ВВС 51-й Отдельной армии. Здесь же сражалась группа бомбардировщиков Краснодарских курсов усовершенствования ВВС (39 самолетов СБ, 9 — ДБ-3) под командованием Героя Советского Союза подполковника Гавриила Михайловича Прокофьева. Вот и вся наша авиация. У гитлеровцев ее было много больше, и самолеты новее. Летчикам нашим приходилось действовать с предельным напряжением, производя в день по 4–6 боевых вылетов. В оперативных сводках № 20 и 24 за период с 4 по 21 сентября говорилось:

«В воздушном бою с двумя Ю-88 в районе Армянска погиб экипаж самолета И-16 старшего лейтенанта Баратина. Группа капитана Сергеева в составе пяти СБ-3 при сопровождении трех истребителей И-16 бомбила живую силу врага в районе Берислав, была атакована девятью МЕ-109. В результате воздушного боя с истребителями один МЕ-109 был сбит стрелком-радистом Скорым, два наших СБ-3 в бою загорелись. В воздушном бою группа капитана Шумовского в составе пяти СБ-3 под прикрытием восьми наших истребителей вела бой в районе Каховки, Костогрызово с восемью истребителями МЕ-109. В бою сбито два самолета СБ-3 старшего лейтенанта Зубарева и капитана Васильева, один наш самолет вынужденно сел на нашей территории.

21 сентября группа ВВС Черноморского флота совместно с ВВС 51-й армии (82 иап, 247 иап) атаковали аэродром противника Чаплинка. В результате атаки на земле и в воздухе уничтожено двенадцать самолетов, из них три бомбардировщика и девять МЕ-109… За 27 сентября сделано 137 самолето-вылетов, в том числе ВВС Черноморского флота 67; за 25 сентября в боях за Армянск и на подступах к Перекопу наша авиация сделала 97 самолето-вылетов. Немецкая авиация в течение 26 сентября продолжала наносить массированные удары, занимая господствующее положение в воздухе над полем боя. В этот же день наша авиация сделала 63 вылета: ВВС 51-й армии нанесли два удара по Аскании-Нова и по штабу 11-й немецкой армии, два — по аэродромам противника и району Даренбург, два — по Геническу, Сальково, Юзкуй. Эти населенные пункты и районы расположены далеко от районов боев 156-й стрелковой дивизии. Авиация Черноморского флота нанесла удар по артиллерии противника на Малой Косе, по Второ-Константиновке, Макаровке и резервам».

Ратные подвиги советских летчиков получили высокую оценку командования ВВС, Военного совета Черноморского флота, 51-й армии и правительства.

…22 сентября артиллерийский обстрел, авиационные налеты врага на Перекопские позиции почти не прекращались. Артобстрел особенно усилился под вечер. Мы с Черняевым прибыли в 417-й полк. Обошли передний край. Прилегающий к Сивашу район оборонял батальон старшего лейтенанта П. Ф. Ткаленко. Сам комбат — коренастый, крепкий в плечах, решительный, весьма продуманно построил боевой порядок своего батальона, надежно обеспечил свои фланги. Еще совсем молодой, он командовал уверенно: как-никак опыт первых боев научил трезво оценивать сильные и слабые стороны немецкой пехоты и танков. На вопрос об отражении возможной атаки немцев по дамбе он ответил: