В походах и боях

Вот еще один бой — в районе станицы Желтуринской, что в Забайкалье, в период борьбы против барона Унгерна, главаря белогвардейских банд. 31 мая 1921 года белые казаки двумя сотнями заняли кожевенный завод в девяти километрах от станицы. На другой день утром отдельный кавалерийский полк, которым командовал двадцатипятилетний Рокоссовский, выбил белых с завода. Но разведка донесла, что со стороны Монголии подошла бригада белого генерала Резухина, с ней ведет неравный бой один из батальонов 311-го советского стрелкового полка. Рокоссовский поднимает кавалеристов и ведет их на помощь своей пехоте. Еще издали видит, как отходят наши стрелковые роты и как их преследуют белые эскадроны. Рокоссовский своим полком атакует белогвардейцев во фланг и обращает их в бегство. Это была блестящая атака. В схватке Константин Константинович лично зарубил нескольких белоказаков, но и сам получил удар саблей по бедру, под ним убили коня, ему подали другого… Подвиг в этом бою был отмечен вторым орденом Красного Знамени.

После гражданской войны Рокоссовский продолжал служить в армии. Командовал кавалерийскими частями, учился на курсах усовершенствования командного состава в Ленинграде, потом закончил курсы высшего начсостава при академии имени М. В. Фрунзе. И опять в строй — командовал бригадой, дивизией, корпусом.

В 1930 году, будучи командиром 7-й кавалерийской имени Английского пролетариата дивизии, он встретился со старым своим товарищем Г. К. Жуковым тогда командиром полка, а затем и бригады в той же дивизии. Мы попросили маршала Жукова вспомнить то далекое время. Георгий Константинович рассказал:

— Рокоссовский был очень хорошим начальником. Блестяще знал военное дело, четко ставил задачи, умно и тактично проверял исполнение своих приказов. К подчиненным проявлял постоянное внимание и, пожалуй, как никто другой, умел оценить и развить инициативу. Много давал другим и умел вместе с тем учиться у подчиненных. Я уже не говорю о его редких душевных качествах — они известны всем, кто хоть немного служил под его командованием… И нет ничего удивительного, что Константин Константинович вырос до маршала, стал выдающимся военачальником. Более обстоятельного, работоспособного, трудолюбивого и по большому счету одаренного человека мне трудно припомнить.

Перед самой Великой Отечественной войной К. К. Рокоссовскому было поручено формирование 9-го механизированного корпуса, его он и повел в трудные бои, бил с ним фашистов на пупком направлении. Первые же полгода войны принесли Константину Константиновичу заслуженную славу: после боев под Лупком контрудар на Ярцево на заключительном этапе Смоленского сражения, оборона Волоколамского и Ленинградского шоссе силами 16-й армии в битве под Москвой, декабрьское наступление, дерзкий захват Сухиничей. Под Сухиничами он был тяжело ранен. Выздоровев, Рокоссовский прибыл в звании генерал-лейтенанта командовать Брянским фронтом, а вместе с ним его неизменные соратники генералы М. С. Малинин, В. И. Казаков, А. И. Прошляков и Г. Н. Орел. Они воевали плечом к плечу, начиная с Ярцевских высот. По существу, костяк управления 16-й армии получил в свои руки фронт. Поучительный факт! Он свидетельствует, как быстро росли на войне полководческие таланты, и в то же время показывает трудности в подготовке и расстановке кадров, которые тогда переживала наша действующая армия.

С Василием Ивановичем Казаковым мы встретились как старые друзья и сослуживцы по Московской Пролетарской стрелковой дивизии. В середине тридцатых годов он командовал артиллерийским полком, а я — 3-м стрелковым. Жили и работали дружно и, бывало, вместе ходили к командиру дивизии Л. Г. Петровскому, когда он вызывал одного из нас, заметив какие-либо неполадки. «Опять вдвоем?» — пряча усмешку, говорил командир дивизии, на что Василий Иванович отвечал: «Взаимодействие, товарищ комдив!»