В походе с Фиделем. 1959

Из Камагуэя мы вместе с Фиделем на самолете «Сьерра-Маэстра» отправились в город Баямо. Там он лично осматривает поместья, которые на следующее утро займут войска и куда затем будут направлены необходимые сельскохозяйственные машины, для того чтобы эти земли можно было обрабатывать.

Владельцы этих богатых поместий попытались прибегнуть к саботажу и сорвать снабжение городов сельскохозяйственной продукцией.

В ходе поездки Фидель смог убедиться, что многие фермы уже давно заброшены. Так, например, в «Посо Куадрадо» все 22 кабальериц земли заросли кустарником марабу. Фидель передал два миллиона песо руководителю представительства ИНРА в провинции майору Рене Вальехо для развития животноводства, в частности для разведения зебу на заброшенных землях. Одновременно он дал указание о начале изысканий для водохранилища, которое будет построено в Кауто-эль-Пасо.

Из Баямо мы направились в Хигуани, где президент ИНРА пропагандирует среди различных организаций этого района выращивапие кукурузы.

На встрече с учениками и преподавателями школы «Хенераль Миланес» Фидель принял решение построить новое здание для этого учебного центра.

Самое важное событие поездки — взятие под контроль государства латифундий в Камагуэе, и, как всегда, вождь революции объяснил народу сущность принимаемых мер.

23 июня Фидель Кастро выступил по телевидению Камагуэя, чтобы ответить на вопросы журналистов, которых прежде всего интересовали причины его приезда в провинцию.

Премьер-министр сказал, что до революции правители лишь изредка ездили по стране. Он же придерживается другого мнения:

«Для меня подобные поездки являются обычным делом. Может быть, это внове для камагуэйцев, что премьер-министр правительства приезжает в их город или провинцию. Для меня же это вполне естественно. Совершенно неожиданно даже для себя я могу остановиться в каком-нибудь поселке. Когда же я приезжаю в хозяйства или на объекты, связанные с проведением аграрной реформы, то работаю наравне с вами. Я взял за правило не предупреждать заранее, куда еду, не сообщать никогда об этом. Это не мера безопасности, потому что всем известно, что я открыто хожу по улицам и мне не о чем беспокоиться. Но я работаю, и работает весь наш народ, а поэтому мне не надо мобилизовать народ каждый раз, когда я собираюсь решить какую-то задачу или приехать куда-то, выполняя свои ежедневные обязанности. Поэтому я никого не предупреждаю».

Фидель останавливается на действиях, предпринятых владельцами крупнейших ферм по откорму скота. Отказываясь от покупки скота, они, с одной стороны, стремились разорить многих скотоводов, а с другой — заставить население страны голодать.

«Они понимают, в каком тяжелом положении окажется наша революция. Ими полностью парализованы все работы, чтобы вызвать голод на селе и спровоцировать сокращение торговли и других видов хозяйственной деятельности по всей провинции в целом. Это их цель. Она очевидна, о ней знают все. Некоторые из них, например, говорят: „Ну хорошо же, посмотрим, сколько протянут эти молокососы из правительства“. Но они ничего не добьются ни своим противодействием, ни своим отказом покупать скот. Безусловно, это — их право, но мы применим и наше право. Ни у кого ие может быть сомнений, что мы не допустим покушения на экономику страны, покушения на экономику народа. Они хотят вызвать голод, чтобы затем всю вину за это возложить на революцию. Мы не допустим, чтобы народ голодал; мы не допустим разорения мелких и средних скотоводов, и мы не допустим, чтобы кучка прохвостов, являющихся хозяевами всей провинции, спровоцировала искусственный кризис», Фидель говорит, что он дал указания военному комиссару Камагузя майору Уберто Матосу «взять под контроль все откормочные фермы крупного рогатого скота, если их земельная площадь превышает 100 кабальерий, и чтобы ИНРА закупил всех бычков».

«Чтобы село не страдало от голода, чтобы скотоводы не разорялись, мы приняли решение взять под контроль государства эти хозяйства. На каждую ферму, чья площадь превышает 100 кабальерий, будет назначен государственный представитель и государственная администрация. На эти же фермы мы переведем в основном весь скот на выращивание и на откорм, что позволит обновить поголовье молодняка. И мы будем платить тем, кто выращивает молодняк, справедливые цены, которые сложились сегодня на рынке. Начиная с этого момента скотоводы Камагуэя могут быть спокойны. Мы заверяем вас, что наше решение твердо и неизменно, оно лишь следствие ничем не прикрытой контрреволюционной и антиэкономической деятельности крупных латифундистов. Мы не возьмем под свой контроль хозяйства, чья площадь не превышает 100 кабальерий, и вы можете спокойно осуществлять свои операции по купле-продаже скота. Аграрная реформа, безусловно, начнется с крупных латифундий. Мелкие скотоводы, скотоводы с земельными владениями, но превышающими 50 кабальерий, и скотоводы, занимающиеся производством молодняка, — всех вас мы приглашаем на собрание, чтобы обсудить порядок передачи вашего скота».