В полдень на солнечной стороне

- На столе под ножом поведение оперируемого - высшее доказательство всех его духовных, нравственных и прочих человеческих качеств, - заявил Иван Яковлевич. - По существу, нам, хирургам, следовало бы предоставить право награждать оперируемых за героизм. Это в такой же мере было бы правомерно, как вам дано награждать за отвагу в бою... Знаете, бывает так, - задушевно говорил он, - принесут, положат, а в нём килограмма полтора осколков. С чего начинать? Весь искромсан! А он ещё при этом советы дает: «Не церемоньтесь, вытерплю! Давайте все враз, пока ещё дух во мне есть». Подбадривает. Видали, какой народ! Я уж вам рассказывал: потом ещё дважды, трижды снова оперировать требует. Восстанови ему полную работоспособность. Ну и виртуозничаешь, сочиняешь что-нибудь этакое, действующее из остатков конечности. Есть ещё особый тип -«симулянты». По всем данным, в его слабом состоянии повторная операция противопоказана, а он - фертом по палате бродит, доказывает этим, будто на ногах свободно держится. А он не на ногах держится, а на одном волевом нерве. И ещё скандалит!- Угрюмо сказал: - У вас есть оправдание потерям, если бой успешный. А у нас, хирургов, нет. Для нас потеря есть потеря, в каком бы состоянии раненый ни прибыл, как бы самоутешительно ни утверждали: «В данном случае медицина бессильна!» Ведь под твоими руками умирает человек, а ты спасти не можешь. Единоборствуешь со смертью, а она над тобой, сволочь, верх берёт. А тебе сразу тут же нового кладут. Вот оно, наше поле боя, - стол. И ты за ним - главнокомандующий. Сохранил жизнь - выиграл бой за человека, не сохранил - потерпел поражение. Не кто-нибудь - ты лично... Вообще-то, мы, медики, вам не одну дивизию в строй вернули, а вот просил для быстрейшей эвакуации с поля боя бронетранспортер - отказали.

- Вы же получили трофейный!

- Так не от вас, бывшие раненые сговорились, добыли, преподнесли. Особенно любезным оказался капитан Лебедев...

Юрий Владимирович дальше слушал Селезнёва невнимательно, его взволновали слова, совпавшие с его собственными мыслями о том, что сейчас подвигом всего народа армия получает больше боевой техники, чем её способна ныне изготовлять Германия со всеми ею порабощёнными странами, и техника эта превосходит технику противника по своим новым боевым качествам. Значит, народ, страна уже одержали свою победу героическим трудом. Качественно преобразилась и армия. Она полностью владеет стратегической инициативой, неотвратимо наступает, приближая конец войны.

Но именно сейчас важно не только брать уроки из прошлого, опираться на нынешний достигнутый уровень военного искусства, но и учиться у будущего ради того, чтобы никакие вновь возникшие вражеские силы не смогли стать снова угрозой для страны.

Как бы ни было велико стремление к скорейшей победе, армия должна прийти к ней не ослабленной в решающих сражениях, а в нарастающей силе своего могущества. А для того чтобы оптимально сберечь живые силы, главное - использовать наиболее искусно, полно, совершенно мощь боевой техники. Сейчас возможна полная гармония оперативного искусства с тактическим обеспечением его осуществления.

2

Капитан Лебедев, анализируя документы, захваченные у немцев, докладывал командованию:

- Оперативные замыслы противника вступают в противоречие с возможностями его тактики. Мы превосходим его в количестве огневых подвижных средств так же, как и в воздухе. Смелое и решительное массирование сил и средств на направлениях главных ударов позволяет создавать в основных операциях на участках прорыва значительное превосходство над противником: по артиллерии - в среднем в шесть-семь раз, по танкам - в три - шесть раз. Основное: быстрая концентрация сил на направлениях главных ударов, прорыв тактической обороны в высоких темпах, ввод в прорыв подвижных средств, стремительное развитие успеха в оперативной глубине.

Щурясь и усмехаясь, Лебедев добавил:

- Если в первый период немецкие военачальники объясняли незавершённость своих отдельных оперативных планов неожиданной для них стойкостью наших войск, то теперь, как следует из документов, они объясняют свои поражения тем, что замыслы наших полководцев полностью обеспечиваются соответствующими этим замыслам техническими боевыми средствами, которые превосходят по своим качествам соответствующие им боевые средства немецкой армии.

Немцы пытались безуспешно производить у себя танки, подобные по своим качествам нашим Т‑34. Подобные нашим лучшим артиллерийские системы, а также реактивные установки, подобные «катюшам». Но, как вы знаете, получился не тот товар.

Чуть улыбнувшись, Лебедев продолжал:

- По анализу немецких солдатских писем можно заключить, что танкобоязнь, которую мы когда-то сами испытывали и которую они сейчас испытывают, приобретает у них в ряде случаев панический характер. В немецкой армии чрезвычайно усилились репрессии, достигающие крайней степени жестокости. Казни военнослужащих через повешение, групповые расстрелы стали обычным явлением.