В полночном свете

— Да, замечательно, теперь я слышу несуществующие звуки.

Айдан сделал шаг, затем услышал стук снова.

Может быть, что-то расшаталось. Он развернулся и направился обратно в свою большую комнату.

— Эй, привет?

Он выругался, услышав приглушенный женский голос. Черт возьми! Последней вещью, которую он хотел видеть на своей горе, — была женщина. Ворча, он рванул дверь, чтобы на ступеньке крыльца обнаружить белую, закутанную фигуру.

— Убирайтесь из моих владений.

— П-п-пожалуйста. Я замерзла, и моя машина сломалась. Мне нужно позвонить, чтобы вызвать помощь.

— В таком случае воспользуйтесь своим сотовым. — Он захлопнул дверь перед ее лицом.

— У меня здесь не ловится сигнал. — Ее голос был слаб, и его мягкость тронула Айдана.

Не смей ее жалеть ты, идиот. Никто не сжалился над тобой. Давай только то, что давали тебе. Ненависть. Презрение.

Он бросил взгляд на портреты на каминной полке.

— Пожалуйста. Мне холодно. Пожалуйста, помогите.

Если ты что-нибудь не сделаешь, то она замерзнет там. Ее смерть будет на твоей совести.

Ну и что! Пусть умирает из-за своей глупости. Иногда дарвинизм является лучшим выходом…

Но независимо от того, как сильно его разъедала ярость, и его внутренний голос называл его задницей, он не мог оставить ее там умирать.

Ты — проклятый идиот.

— Десять минут, — сердито прорычал он, распахивая дверь. — Вот и все. Потом я хочу, чтобы Вы покинули мой дом.

— Спасибо, — произнесла она, заходя внутрь.

Айдан скривил губы, наблюдая за ее перемещением поближе к огню. На его деревянных полах после нее остались следы от снега.

— Не пачкайте дом.

— Я сожалею, — сказала она, ее голос по-прежнему был искажен из-за розового шерстяного шарфа, который она натянула на рот и нос. Все, что он мог видеть на ее лице, — пара глаз такого оттенка светло-синего, что они практически светились. — Снаружи очень холодно.

— Как будто это меня заботит, — отрезал он, вздохнув, перед тем, как пойти и взять свой мобильник со столешницы бара. Он возвратился к ней и протянул телефон. — Сделайте это побыстрее.

Она сняла свои белые кожаные перчатки, продемонстрировав изящные кисти, которые были ярко розовыми от холода. Дрожа, она опустила шарф.

Айдан задержал дыхание, увидев ее лицо, и волна вожделения прокатилась по его телу. Тонкокостная и аристократичная, она была прекрасна. Но более того, это была та самая женщина, остановившая дождь, которую он видел в своем сне вчера вечером.

Как чертовски странно…

Не говоря ни слова, она взяла телефон у него из рук и набрала номер.

Он не мог сдвинуться, разглядывая ее. Какова вероятность того, что какой-то незнакомый человек выйдет из его снов и окажется возле его двери, нуждаясь в телефоне? Особенно женщина, лицо которой преследовало его весь день.

Тебе следует сыграть в лотерею…

Она закрыла телефон, затем протянула его ему.

— Ваш тоже не работает.

— Бред собачий. — Он раскрыл его, потом понял, что она была права. Сигнал полностью отсутствовал. Сбитый с толку, он нахмурился. — Я разговаривал буквально минуту назад.

Она пожала плечами, прежде чем вернуться к огню.

— В таком случае, похоже, что мы оба неудачники.

— Я — не неудачник. Я живу здесь. Вы — та, кому не повезло, потому что Вы не остаетесь.

Она уставилась на него в недоверии.

— Вы действительно выставите меня из своего дома в самую гущу снежной бури?

Он усмехнулся.

— Нет никакой… — его голос оборвался, когда он посмотрел наружу и понял, что она была права. Там была сплошная белая пелена.

Когда это случилось?

— Глазам своим не верю, — зарычал он.

Опять же, это было всего лишь его везение. Его дядя всегда говорил ему, что он родился под несчастливой звездой. Он оказался прав в гораздо большей степени, чем любой из них когда-либо мог предположить.

Она повернулась и посмотрела на него глазами, полными тревоги.

— Мне следует уйти?

Да. Что-то в его душе кричало ему, вытолкать ее за порог и затем плотно закрыть за ней двери. Это была именно та часть его, из-за которой он оказался на грани самоубийства.

Но даже после всего того, через что он прошел, он не мог стать причиной ее смерти. В отличие от него, у нее, скорее всего, есть кто-то там, кто по-настоящему будет скорбеть по ней, если она умрет. Повезло ей.

Она одарила его взглядом, который мог соперничать с леденящей температурой снаружи, перед тем, как снова натянула шарф на свое лицо и двинулась к двери.

— Не глупите, — проворчал он. — Вы не можете пойти туда.

Она окинула его строгим взглядом, затем опустила шарф.

— Мне не нравится находиться там, где я нежеланна.

— Значит, Вы хотите, чтобы я лгал? — Он начал говорить с актерским мастерством, благодаря которому выиграл свои премии Американской киноакадемии. — О, детка, пожалуйста, останься со мной и не уезжай. Ты нужна мне здесь. Я не могу жить без тебя.