В полушаге от любви

мне предложение, потом я говорю, согласна или нет. А ты хочешь, чтобы было

наоборот. Сначала ты уточняешь, что я отвечу, а потом ещё подумаешь, предлагать

мне руку и сердце или я перебьюсь и так.

- Несси, - Кэмерон на мгновение прикрыл глаза, стараясь держать себя в руках, -

возможно, ты не заметила, но я уже сделал тебе предложение.

Я замерла, недоверчиво косясь на стоящего рядом мужчину. Не скрою, как и все

девушки, я неоднократно представляла себе этот момент. Момент, когда

прекрасный принц предложит мне руку и сердце. И в девичьих мечтаниях этот

момент выглядел совсем по-другому. С цветами и кольцом. В романтической

обстановке, к примеру, в беседке тонущей среди буйно цветущей сирени. Или в

обстановке торжественной - скажем, в центре просторного зала с зеркалами,

колоннами и высоким потолком. При этом мужчина непременно становился на

колени и прижимал руку к сердцу, а взгляд его был полон любви, нежности и

надежды. Потом я повзрослела, мечты мои стали скромнее. Мужчина уже не обязан

был являться прекрасным принцем, опускаться на колени было необязательно,

прижимаемые к груди руки тоже не требовались. Однако цветы, кольцо и более-

менее подходящая обстановка подразумевались по-прежнему. Сейчас всё было

совершенно не так. Не было никаких общепринятых атрибутов помолвки. Не было

романтической обстановки - если, конечно, не считать таковой спальню с

застеленной кроватью. Мужчина, правда, был, но, кажется, этим всё сходство с

нарисованной мною картиной исчерпывалось. И что во всём этом самое главное - я

была в тысячу раз счастливее, чем во всех придуманных мною сценариях.

Сдерживая порыв броситься к Кэмерону на шею с восторженным воплем, я

внимательно посмотрела ему в глаза. Чёрт его знает, какие эмоции они выражали:

этот мужчина отлично умел скрывать свои эмоции. Но взгляд его точно не был

таким любовно-приторным, как в моих фантазиях. И слава богам.

- Кэмерон. - Я подошла и положила руки ему на плечи. Видимо, положительный

ответ читался в моих глазах, потому что его собственный взгляд перестал быть

напряжённым. Руки Кэмерона легли мне на талию. - Ты дважды спас мне жизнь -

сегодня и тогда, в доме семейства Грондеж. Ты избавил меня от нежеланного брака.

Ты дрался из-за меня на дуэли. И ради меня навлёк на себя гнев герцога. Я очень

тебе за всё это благодарна. Но по моему глубокому убеждению благодарность - не

то чувство, из-за которого следует выходить замуж. Поэтому принимать твоё

предложение из-за всех этих поступков я не буду. Я приму твоё предложение

потому, что очень тебя люблю.

Он улыбнулся, но разглядеть эту улыбку я не успела, поскольку наши губы почти

сразу же сплелись в поцелуе. Не страстном, как бывало обычно, а очень нежном. Я

бы даже сказала, бережном.

Моя камеристка осторожно постучала по косяку двери, после чего вошла, не

соблюдая дополнительных приличий.

- Милорд, миледи, прошу прощения. - Она смиренно склонила голову. - Сюда

направляется герцог Альмиконте.

С моих губ чуть не слетело витиеватое ругательство. Но этот порыв тут же

сменила усмешка. Вспомнились другие обстоятельства, при которых герцог также

потревожил пару, уединившуюся в дамских покоях. У Конрада Альмиконте

воистину имеется способность крайне не вовремя посещать женскую половину

дворца.

- Переодевать тебя в женское платье не будем, - постановила я, обращаясь, ясное

дело, к Кэмерону.

- Помолвка явно положительно влияет на твоё благоразумие, - усмехнулся он. -

Вношу встречное предложение: с тебя мы женское платье снимем.

- А вот на твоё благоразумие помолвка влияет как-то не очень, - хмурясь,

заметила я.

- Несси, девочка, подыграй мне. - Он мягко развернул меня, чтобы заняться

расшнуровкой корсажа. - Ты же понимаешь: не в наших с тобой интересах, чтобы

герцог понял, как лихо ты лазаешь по чердакам, протирая их от паутины при

помощи собственной одежды. Пусть он думает, что ты только-только прибыла во

дворец и, тяжело больная, лежишь в кровати.

- Да, это разумно, - согласилась я, поспешно выбираясь из платья.

Забралась в кровать, накрылась простынёй, затем одеялом. Камеристка

подхватила платье, повесила его на ширму, затем подоткнула мне подушку и

окинула критическим взглядом получившуюся картину. Сбегала в соседнюю

комнатку, вернулась с белилами и быстро, несколькими штрихами, придала

бледности моему лицу. Кэмерон опустился в пододвинутое вплотную к кровати

кресло, взял меня за руку и теперь одобрительно следил за действиями девушки.

Герцог явно не торопился. Взгляд Кэмерона упал на вышивку, сделанную на

простыне. Отогнув край одеяла, он вслух прочитал :

- "Ах, на этой простыне

Лёжа, помни обо мне!"

Изогнул брови, бесцеремонно отодвинул меня в сторону и прочитал, на сей раз на

той простыне, что укрывала матрас:

- "Нежась в ласковой постели,

О твоём я вспомню теле."

Вернув одеяло на прежнее место, он уставился на меня с немым вопросом в

глазах.

- Ты что, не знаешь, как шьют женское постельное бельё? - равнодушно пожала

плечами я. - Если нет вышитых серебром или золотом стихов, значит, простыня не

стоит своих денег. А стихи у всех дам должны быть разные. Ну, сам посуди, вдруг