В полушаге от любви

— Брат мог бы об этом позаботиться, — хмуро сказала она. — Уж он-то сумел бы прижать это ничтожество к стенке, тем более, что барон состоит в его свите. Но ты же знаешь: у нас с Конрадом сейчас не самые лучшие отношения. После того, как он надумал меня ограбить, а я ему наговорила такого… В общем, неважно, — отмахнулась она. — Даже если я обращусь к брату с просьбой, он наверняка её не выполнит, просто мне назло. Поэтому такой ход просто лишён смысла.

Я задумчиво взглянула на Мирейу. Может быть, она права, и обращение к герцогу действительно обречено на провал. А может быть, к этому методу стоило бы прибегнуть — по меньшей мере попытаться, но Мирейа просто не хотела этого делать. Не хотела унижаться перед братом, с которым конфликтовала, обращаясь к нему с прошением. Или боялась, что в награду он потребует добровольного отказа от части приданого. Впрочем, гадать не имело смысла. К герцогу Мирейа не пойдёт, это данность, и, следовательно, именно от этой данности и надлежит отталкиваться.

Правильное решение пришло в голосу само собой. Во всяком случае, я надеялась, что правильное.

— Не надо обращаться к герцогу, — заявила я. — Можно поступить проще. Я обращусь к лорду Эстли. У него достаточно влияния, чтобы разобраться с бароном и без вмешательства герцога.

— К лорду Эстли? — Мирейа свела вместе кончики пальцев правой и левой руки и в задумчивости нахмурила брови. — Ты полагаешь, он согласится нам посодействовать?

— Думаю, что согласится, — кивнула я. — В конце концов, не в его интересах, чтобы люди из ближайшего окружения герцога позволяли себе подобные выходки. Это бросает тень на весь двор. А лорд Эстли некоторым образом следит за порядком.

— Но даже если он согласится, есть другая сложность, — заметила Мирейа. — Посвятив Эстли в суть проблемы, мы раскрываем ему секрет Одри и её отца. Вправе ли мы так поступить? И не создадим ли мы девочке ещё большие неприятности?

— Я так не думаю. Во-первых, шантажировать таких, как Одри, не в духе лорда Кэмерона. Не такая она большая фигура, чтобы ради неё ему стоило марать руки. Во-вторых, даже если бы он и стал её шантажировать…честно говоря, это в любом случае будет лучше для Одри, чем то, что происходит сейчас. Эстли во всяком случае не стал бы её унижать и наслаждаться беспомощностью того, кто слабее. Он просто извлёк бы из общения с ней какую-то пользу, сделав их сотрудничество взаимовыгодным. А в-третьих… в общем, предоставьте это мне. У меня есть причины считать, что с этой стороны Одри ничто не угрожает. Я буду очень осторожна и проверю почву прежде, чем доверять Эстли информацию щекотливого характера.

Мы с Мирейей ещё немного обсудили ситуацию. В итоге мой план был утверждён, и мы разошлись по своим делам. А на следующий день я отправилась на беседу к лорду Эстли.

После истории с герцогской печатью мы практически не общались. Только здоровались в коридорах дворца, как правило ограничиваясь кивком. Тем не менее не могу сказать, чтобы меня сильно тяготила необходимость отправляться к графу на встречу. Приступ злости, вызванный его дерзким письмом, давно сошёл на нет. Теперь я была в состоянии смотреть на то происшествие даже с юмором. К тому же теперь, получив возможность как следует обдумать те события, я хорошо понимала, что мой собственный поступок тоже был, мягко говоря, не самым безобидным и здорово задел мужскую гордость Эстли. Так что я считала, что мы более-менее квиты и, следовательно, вполне готовы к сотрудничеству. Вопрос заключался лишь в том, считает ли так сам Эстли.

Поэтому к разговору я подготовилась. Долго подбирала наряд, и в итоге остановилась на нежном платье цвета фуксии, с цветочным орнаментом и глубоким квадратным декольте. Волосы, как и обычно, собрала в высокую причёску, но только на этот раз использовала не обычные заколки, а особенные, только-только успевшие войти в моду. При каждом движении головой они начинали легонько трепетать, подобно крыльям бабочек. Серьги я выбрала скромные и под цвет платья. И наконец туфли — открытые, хорошо демонстрирующие изящную ножку, и при этом на сравнительно низком, почти детском, каблуке, что придавало образу невинности. Напоследок взглянув на себя в зеркало, я удовлетворённо кивнула и направилась в рабочий кабинет к Эстли.