В последний момент [ЛП]

Сэди закатила глаза, схватив сумочку.

— Ты гребанная актриса, Эмма. Тебе стоило бы преподавать на курсах актерского мастерства, — подруга направилась к двери, оставив меня на кухне.

— Да, потому что я очень люблю людей, — парировала я.

Она остановилась на полпути, смеясь.

— Ох, да. Я совсем забыла. Твой единственный друг — я. Остальные — вымышленные.

— Зато они не бесят меня так, как ты, — пошутила я.

— Это неважно, Эмма, — ее тон был спокойным. — Тащи сюда свою задницу, пока я не уехала в одиночестве! — прокричала она с порога.

— Да. Ведь если ты уедешь без меня, мое сердце не выдержит!

Стеклянная дверь захлопнулась, но Сэди повернулась, продемонстрировав мне средний палец.

Вероятно, многие не поняли бы нашей дружбы, но когда вы знакомы целую вечность, то перестаете беспокоиться о том, что говорите или как ведете себя друг с другом.

Я схватила свою сумочку и последовала за ней, скользнув на пассажирское сиденье ее старенького «Хёндэ Элантра».

— Прикуплю себе немного крендельков с вкусным горчичным соусом. Это единственное, что можно там приобрести из полезного.

— Не волнуйся, — рассмеялась Сэди, выезжая с подъездной дорожки. — Я прослежу, чтобы ты не ушла оттуда без крендельков. А если ты будешь хорошо себя вести, то возможно я даже куплю тебе «Синнабон» (прим. переводчика: всемирно известный бренд кондитерских, где готовят самые вкусные булочки с корицей). — Она погладила меня по голове.

— Кажется, ты влюблена в меня, — я приложила ладонь к сердцу.

— Совсем немного, — подруга раздвинула большой и указательный пальцы.

Сэди часто напоминала мне надоедливую сестренку, которой у меня никогда не было, но которую очень хотела. У нее же была младшая сестра Эбби и старший брат Сэм. Когда я была младше, то жутко завидовала этому, даже когда они спорили со мной из-за этого. Став старше, воспитываясь с таким мудаком, как мой отец, я поняла, как ошибалась.

Я нахмурилась, мысленно вернувшись к отцу.

Часть меня скучала по нему. Все же он был моим отцом.

И знаю, что все еще злилась на него за то, что он оставил нас. Моя мама не покидала дом, работая, чтобы оплатить счета, не считая того, что ей приходилось заботиться о ребенке.

Возможно мой отец — ладно, это очевидно — является причиной, по которой я предпочитаю оставаться в компании книг, а не парней.

Кроме Мэддокса.

Он другой.

Но я не понимала, в чем его отличие от других.

Я не доверяла ему. Не могла. И никогда не впущу его в свое сердце. Я не позволю ему заполучить его, но мы могли бы стать друзьями.

Друзья? Смешно, если учесть то, как меня влекло к нему.

Я бы предпочла держаться подальше, но не могла.

Он был солнцем, в лучах которого я купалась.

— Эмма? Эм-м-ма?

— Что? — я потрясла головой, отгоняя мысли.

— Мы на месте, — Сэди указала на торговый центр.

— О, — я уставилась на кирпичную стену. Когда мы успели приехать. Я никак не могла вспомнить.

Сэди заглушила мотор и выбралась из машины, перекинув сумочку через плечо и поправив волосы.

Подруга выглядела так, словно готовилась к фотосессии, а не только для селфи.

Всегда подготовленная: уложенные волосы, безупречный макияж, стильная одежда.

Я проследовала за ней в центр, молясь, чтобы внутри не оказались наши знакомые из школы.

Вся эта пустая болтовня сводила меня с ума.

Сэди словно собиралась на задание. Она властно пробиралась сквозь толпу, и я едва поспевала за ней.

— Лучше бы у них нашлось это платье, — пробормотала Сэди. — По распродаже, и чтобы сидело идеально.

Я понятия не имела, о каком платье она говорит, но зная Сэди, можно предположить, что оно короткое и с глубоким декольте, практически не скрывающим грудь.

Обернувшись, подруга заметила, что я еле плетусь за ней. Схватив меня за руку, потянула за собой.

— Идем, — простонала она.

Сэди не отпускала меня, практически вбегая в магазин.

— Скрести пальцы, чтобы у них был мой размер! — взвизгнула она, рассматривая стеллажи. Сэди наконец отпустила меня, перебирая платья. — Да!

Она вскрикнула, держа в руках платье без бретелей, лиф которого был украшен цветами, с аквамариновой юбкой.

— То, что надо. — Сэди прижала его к груди.

Думаю, секунду спустя подруга бы расцеловала его и захотела бы от этого платья детей.

— Теперь подберем наряд для тебя! — она запрыгала на месте.

— О, нет, — подобная одежда не для меня. Слишком вычурная и настолько дорогая, что я не могла ее себе позволить. Сэди всегда пыталась купить мне одежду и другие вещи. Даже ее родители баловали меня при первой же возможности, зная, насколько тяжело приходится моей маме после ухода отца.

Она закатила глаза, крепко вцепившись в перила.

— Да, ты получишь платье. Это моя плата за ярмарку и все то дерьмо, через которое тебе пришлось пройти из-за меня. Крендельки и «Синнабон» — недостаточная плата. Прошу, только не спорь.

Ее нижняя губа задрожала.

Я была бессильна против надутых губ, и Сэди прекрасно это знала. Именно этим способом она заставляла меня соглашаться на многое. Обычно на походы на вечеринки.